Слезы сами покатились из глаз. Вот же она. Моя маленькая тихая гавань. И больше ничего не надо. Все остальное — лишь волны, налетающие время от времени на ее берега. Мелочи, ничего не значащие в жизни. Захотелось броситься ему на шею, а вместо этого тихо пустила слезу.

— Грин…

— А? — Он слегка наклонился, обдавая меня волной самого приятного в мире запаха.

— А мы с тобой вместе, что ли?

Его чуть назад не отбросило, словно бы я спросила, круглая ли земля и зеленая ли трава.

— Ну… — решила пояснить. — Типа «вместе»… а то как-то не обсуждали это… никогда…

Пожала плечами, не зная, что еще добавить к такой оглушительно дурацкой речи.

Выдохнул, хмурясь, и смял в руках ручки пакета. Вытянул шею, пытаясь заглянуть мне в глаза.

— А ты раздельно-то сможешь теперь?

Улыбнулась, по-настоящему расслабившись в первый раз за вечер.

— Нет, не смогу. А ты?

— Значит «типа» вместе. — Качая головой, подразнил он меня.

— Кончай придуриваться, — шутливо толкнула его в плечо и притянула к себе.

Глаза в глаза.

Провела пальцами по его щеке. По губам. В это лицо можно было смотреться бесконечно, и видеть там себя.

— Ты самая красивая… — Прошептал хрипло. — Самая моя.

Коснулась его шеи.

Артем улыбнулся шире, в глазах появился блеск и какое-то необыкновенное тепло. Потянулась губами к его губам.

— Хорошо, что я тебя нашел. — Едва коснувшись моих губ, оторвался и стер большими пальцами слезинки с моих щек. — Вот же рёва. Хорошо хоть никто не видит.

Невыносимо было смотреть на него и не касаться. Не хотелось отрываться, хотелось прижиматься сильнее и сильнее. Растворяться в нем, чувствовать его, дышать им.

— Ты видишь.

Усмехнулся.

— Мне ведь можно.

— Да. Тебе можно всё.

И поцеловала его с такой страстью, на которую только была способна. Хотелось одними только прикосновениями сказать, что принадлежу только ему. Здесь и сейчас. Всегда. И наш поцелуй был таким отчаянным, таким долгожданным, что словно отпускал на волю и связывал нас воедино одновременно.

Полная потеря контроля и разума. Сумасшествие.

Мечущиеся по телу руки, стоны, вздохи, запутавшиеся в волосах пальцы. Схватка, битва, агония. Ожоги на губах, щеках, шее и даже подбородке. Страсть, огонь, головокружение. Ласковое, разливающееся по телу, тепло.

Никогда я не чувствовала себя такой счастливой, как в тот момент, когда мы, прижавшись лбами друг к другу, пытались унять биение наших сердец и восстановить сбитое дыхание.

— Безумие, — прошептала отрывисто, медленно скользя ладонью по его груди.

— Просто любовь. — Ответил, убирая пальцами мои волосы от лица.

* * *

Тишина тонким черным покрывалом расстилалась в воздухе.