— Нет, не поздно! — Хью потащил его к эшафоту.

В это время раздался новый вопль толпы:

— Да здравствует Белый Принц!

Хью увидел впереди солдат с саблями наголо. Еще несколько минут, еще какая-нибудь провокация — и площадь превратится в кровавое месиво. У толпы нет никаких шансов против вооруженных солдат.

Сэр Руперт снова обратился к народу, своим четким ровным голосом перечисляя преступления Белого Принца. Толпа заколебалась — сэр Руперт умел убеждать.

«Только бы успеть добраться до эшафота! — думал Хью. — Еще несколько шагов…»

— Смерть Белому Принцу! — кричали сторонники сэра Руперта.

Хью наконец добрался до ступеней, охраняемых солдатами. Его узнали и пропустили. Ступени и эшафот дрожали у него под ногами, и Хью забеспокоился, выдержит ли это сооружение, — ведь он тащил за собой адвоката.

Их появление на эшафоте произвело огромное впечатление. Толпа стихла. Некоторые выкрикивали его имя, и Хью это поразило. Он вглядывался в освещенные факелами лица. В основном это были фермеры, но попадалась и «чистая» публика. Неподалеку от эшафота он увидел свою карету, а в ней Мэри и Амабел. Высунувшись из окна, сестра что-то ему крикнула, но он не расслышал.

Амабел указывала куда-то рукой. Проследив направление ее жеста, Хью ужаснулся. Неудивительно, что он сразу не узнал Лоренса — так изуродовали его люди сэра Руперта. Распухшее багровое лицо Лоренса было в крови, разбитые губы кровоточили. Он пошатывался, с трудом удерживаясь на ногах. На шее у него была петля.

Хью хотел броситься к нему, но у него была более важная задача — доказать, что Лоренс невиновен.

— Его нужно судить по закону! — закричал Хью, указывая на Лоренса. — Здесь со мной человек, который может свидетельствовать о том зле, которое было причинено Белому Принцу.

Когда сэр Руперт увидел Джеффи Миклса, он побледнел. Хью думал, что все быстро уладится, но баронет неожиданно расхохотался.

— О чем может свидетельствовать пьяница?! Разве что о качестве пива в «Дельфине»!

Среди его сторонников раздался хохот.

Выждав минуту, Хью обратился к сквайру Кабли:

— Выслушайте его, сквайр! У этого человека есть сведения, оправдывающие Лоренса Самерко-та. От себя могу сказать только одно: все, что Белый Принц отнимал у богачей и знати — а я был одной из его жертв, — он отдавал беднякам. А теперь, прошу вас, выслушайте мистера Миклса!

Толпа подчинилась, глядя то на сквайра Кабли, сидевшего на вороном коне у эшафота, то на Хью.

Кабли, седой короткошеий человек с проницательными карими глазами, поднял голову, чтобы получше разглядеть лорда Рейнворта.

— Если вы считаете, что мистера Самеркота обманом лишили наследства, милорд, то уверяю вас, вы ошибаетесь!

Хью хотел ответить, но Миклс опередил его:

— Сэр Руперт Хаклоу подкупил меня, чтобы я подделал завещание отца Лоренса Самеркота! Но я не желаю больше покрывать этот обман, поскольку собственными глазами вижу бедность, в которую сэр Руперт поверг жителей своего поместья. И у меня есть доказательства. Сэр Руперт не знает, что в моей конторе хранится подлинное завещание.

При этих словах толпа стихла. Все было ясно — если мистер Миклс предъявит завещание, сэру Руперту придется плохо.

— Я рассмотрю завещание! — крикнул сквайр Кабли. — Если оно подлинное…

Но продолжить ему не удалось: сэр Руперт кинулся на Джеффри Миклса.

— Ты жалкий, лживый…

Обхватив Миклса за пояс, он тяжело рухнул вместе с ним на доски эшафота. Наспех воздвигнутое сооружение зашаталось.