Глаза его потемнели, лицо напряглось, кожа на скулах натянулась. Энни следила за ним, запоминая каждое движение. Она подняла руки и, едва касаясь, провела по его плечам и груди. Джаред задрожал. Она тоже задрожала, когда его пальцы принялись гладить и дразнить ее, заставляя изнывать от желания.

— Джаред! — выдохнула она и прикусила губу, когда его пальцы поднялись выше.

Джаред тотчас потерял самоконтроль. Обрушившись на нее, он забылся, унесенный волной, которой не мог противостоять, охваченный страстью, которой не мог управлять.

Энни тоже, сколько ни старалась, не могла совладать с собой. Она не могла сдерживаться, не могла взглянуть на себя со стороны, она могла лишь двигаться вместе с ним, захваченная чувством, которое пробудил в ней Джаред.

А когда пришло блаженное облегчение — сначала к Энни, а секунду спустя и к Джареду, — она не могла сразу собраться с мыслями, завязать любовь к нему в узелок и убрать на дальнюю полку своей жизни. Она лежала усталая, обессиленная, удовлетворенная, обнимая его, наслаждаясь мгновением, миром, мужчиной.

Незаметно она уснула. Наверное, ненадолго, потому что, когда открыла глаза, было еще темно.

Джаред уже не лежал на ней. Но и не отодвинулся. Его ноги сплелись с ее ногами, а сам он лежал на боку и, подперев голову, смотрел на нее.

Энни улыбнулась. Она провела рукой по его руке и обрадовалась, когда он улыбнулся в ответ. Так и должно быть, сказала она себе.

— Все было прекрасно, — сказала она. Ты был великолепен.

— И ты тоже. — Он коснулся ее щеки и посмотрел ей прямо в глаза. — An phósaidh tú mé? — спросил он.

И Энни, подумав, что список покупок звучит словно музыка, улыбнулась:

— Делай, как ты считаешь нужным.

Джаред заключил ее в объятия и крепко сжал.

— Buiochas le Dia. Слава Богу, — прошептал он и поцеловал Энни. — Осталось только договориться где.

— Договориться о чем? — внезапно заподозрив ловушку, нахмурилась Энни.

— Поженимся мы здесь или в Ирландии.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Энни согнулась, словно от удара в живот.

— Поженимся? — прохрипела она. Вскочила, завернувшись в простыню, и стала разыскивать свою одежду.

Джаред поймал ее руку и крепко сжал, когда она попыталась вырваться.

— Да, черт возьми, поженимся! ПОЖЕНИМСЯ! Что же еще может означать «An phósaidh tú mé»?

— Так вот что ты сказал! — Она была в ярости.

Его пальцы впились в ее руку.

— Конечно. Я попросил тебя выйти за меня замуж! Господи, Энни, неужели ты снова отталкиваешь меня?

Она действительно толкала его, боролась с ним, пыталась одной рукой разжать его пальцы, а другой дотянуться до своей одежды.

Джаред отпустил ее, провел рукой по волосам.

— Я не верю. Не могу поверить в это! — Он с болью посмотрел на Энни. — Какого черта ты собираешься делать?

— Одеться. — Она схватила шорты, надела их с максимальной скоростью и огляделась вокруг в поисках туфель. — Просто хочу одеться. И тебе лучше одеться. Чтобы убраться отсюда.

Но Джаред не двигался. Голый и обозленный, он сидел на постели и гневно смотрел на нее. Энни тоже бросала на него полные ярости взгляды.

— Не знаю, чего ты ожидал, — заявила она наконец. — Я думала, все было сказано совершенно ясно. Я говорила тебе еще в Сент-Луисе…

— Ты ничего не говорила в Сент-Луисе. Ты смотрела на меня как сфинкс.

— Потому что не желала говорить с тобой! Потому что боялась, как бы ты опять не начал настаивать.