– Может быть, ожерелье осталось в комнате?

– После больницы я зашла туда. Бабушка жила очень скромно, вещей у нее было мало. Я все там осмотрела, но ничего не нашла.

Ларину начинала нравиться эта девушка со слезами на глазах.

– Мне не жалко ожерелья, – сказала Аня. – Но я думаю, из-за него могла погибнуть бабушка. Не понимаю, почему смерть наступила так неожиданно, ведь последнее время она не жаловалась на здоровье.

– Скажите, вам известна фамилия врача «скорой помощи», который подобрал вашу бабушку на улице?

– Мне говорили… Но я не запомнила.

– Ну что ж… – Ларин протянул девушке визитку. – Попробуем разобраться с вашим делом, – сказал оперативник. – Если вспомните что-нибудь важное, сразу звоните.

– Спасибо, Андрей, – сказала Аня.

Простившись с милиционером, девушка направилась к выходу.

– Да, – сказал он.

Звонил Ларин.

– Здравствуйте, могу я поговорить с Григорием Гуницким? – спросил оперативник.

– Я вас слушаю.

– Меня зовут Андрей Ларин. Я из Уголовного розыска. Мне необходимо с вами встретиться.

– С какой, простите, целью?

Когда врач заговорил с милиционером, чья-то рука в перчатке взяла в соседней комнате шприц, приготовленный медиком, и вместо него положила другой, внешне ничем не отличавшийся от прежнего.

– Я должен задать вам несколько вопросов. Не беспокойтесь, это простая формальность, – сказал доктору оперативник.

– Ну пожалуйста, – произнес Гуницкий. – Приезжайте в больницу. В шесть часов у меня заканчивается смена. Я могу вас встретить в вестибюле.

– Договорились, буду в шесть.

Закончив разговор с милиционером, Гуницкий повесил трубку и опустился на глубокий кожаный диван.

– Так… – сказал врач.

Чувство тревоги охватило медика. Гуницкий вышел в коридор и направился в сторону курилки, где нервно выкурил сигарету. Впрочем, врач был человеком, не поддающимся панике.

– Ничего, разберемся, – успокоил он себя.

Гуницкий затушил окурок и, вспомнив, что его ждет инъекция, вышел из курилки. Вернувшись в ординаторскую, врач взял с тумбочки шприц и, сделав себе укол в верхнюю часть левой руки, прижал к ранке кусочек ваты.

Вдруг Гуницкий почувствовал что-то неладное, голова его закружилась, а перед глазами поплыли круги. Схватившись за сердце, врач упал на пол и забился в смертельных судорогах. Через минуту медик уже неподвижно лежал на полу кабинета.

Чья-то тень возникла рядом с бездыханным Гуницким. Человек, подменивший шприц врача, забрал его саквояж и вышел из ординаторской…

В шесть часов Ларин приехал в Двадцать шестую больницу «Скорой помощи». Узнав от дежурного, что несколько часов назад Григорий Гуницкий был найден мертвым, оперативник отдал распоряжение, чтобы тело врача доставили в лабораторию судебно-медицинской экспертизы.

Затем Ларин поговорил с главным врачом больницы Леонидом Зарецким, человеком лет пятидесяти пяти с пышными усами, брюшком и пухлыми пальцами.

– Скажите, Леонид Аркадьевич, сколько лет у вас в больнице работал Гуницкий? – спросил оперативник.

Зарецкий задумался.

– Лет пять или шесть, – сказал начальник больницы. – До этого он служил в Купчино, в Пятой городской.

– Как складывались его отношения с коллегами?

– По-моему, ровно.

– А ваши с ним отношения?

– У меня не было претензий к Гуницкому.