слушаться на  целую  минуту  раньше,  чем  ноги  позволили  повернуться  к

распростертой на полу подруге.

   Эйрис мертва, Эр-Фроу умирает, Джела потеряна, а  наука,  сиявшая,  как

мечта, манившая к себе, как двойная  спираль,  привела  к  гибели  любимой

женщины, к гибели надежд... Ничего не осталось, кроме гибели и разрушения,

и во всем виноват только он, Дахар. Из-за его слепоты погибла  Эйрис.  Она

прорвалась сквозь Стену ради него, Дахара, брата-легионера...

   Как только стазис отпустил его руки, они рванулись к карманам,  которые

его научил делать гед,  и  выхватили  оружие.  Дахар  выстрелил  сразу  из

дробовой трубки и теплового пистолета в дверь, за которой только что исчез

Гракс. Из дула пистолета вырвался ослепительный луч. Дробинки забарабанили

по двери, отскакивая и рикошетом попадая в Дахара. Те, что  летели  ему  в

шлем или верхнюю часть туловища, вновь отскакивали и наполняли  комнатушку

звоном металла. Те, что  попадали  в  исчезающее  поле  стазиса,  медленно

двигались  вперед  и  вниз  по  странной,  искаженной  траектории,  словно

пробивая себе путь в вязком расплавленном стекле.

   Дахар стрелял в запертую дверь, пока не кончились заряды. В  шлемофоне,

отрезавшем его ото всех, кроме Лахаба, не раздавалось ни звука, кроме  его

собственных судорожных всхлипов.

78

   - Конец использованных уравнений, - сказал Энциклопедист.

   Ответ на Ключевой парадокс: у видов без морали и  солидарности  насилие

способствует развитию технологии путем смены убеждений.  Насилие  ведет  к

такой смене, а она,  в  свою  очередь,  временно  "солидаризует"  наиболее

способные умы...

79

   Когда Джехан  увидела  Талот,  рванувшуюся  к  Келовару,  она  внезапно

затрепетала от неподдельной радости: подруга свободна! Но долго радоваться

было некогда - Келовар уже сидел на ней и собирался ударить  ножом.  Когда

солдат напал на девушку, она отбросила в  сторону  и  дробовую  трубку,  и

тепловой пистолет, в поединке они все равно  бы  только  помешали.  Кинжал

остался в ножнах на поясе, Келовар прижал ее левую руку к телу, и  девушка

не могла до него дотянуться. Все, что она могла  сделать,  это  как  можно

резче рвануться в сторону и принять смертоносный удар  не  в  грудь,  а  в

руку. Но клинку не суждено было  вонзиться  в  нее:  удар  Талот  пришелся

Келовару прямо в шею, и нож ткнулся во вроф в  нескольких  сантиметрах  от

головы Джехан. Она  услышала  громкий  треск  ломающейся  стали.  Нож  был

обычный, не гедийский.

   Джехан  охватил  неожиданный  восторг   честной   схватки.   Давно   не

представлялось такой возможности... Келовар, правда, все еще прижимал ее к

полу. Она не могла дотянуться до пояса,  а  солдат  уже  нащупывал  его...

Джелийка ткнула его пальцами  в  глаза.  Делизиец  увернулся,  рванулся  в

сторону, схватил безоружную Талот и швырнул ее на Джехан.