А дальше, я, как и собирался, залетел в Крепость Сегментума, мысленно сплюнул через плечо (вроде бы, в Ганса не попал), да и направился на встречу с Редуктором. Магос уже обзавёлся судном, более того, экипаж, лаборатории и мануфакторумы были укомплектованы персоналом. Носил крейсер гордое имя Перпетуум Мотус, Вечное Движение.

— Это чудесное судно, Терентий, — потирал механодендриты сверкающий магос. — Я бесконечно благодарен вам…

— Бесконечно — не надо, это явный перебор, — отметил я. — Магос, собирайтесь, на ждут великие дела, — озвучил я и прервался. — Кстати, а персонал на судне, не говорите, что вы всех их завербовали, — поинтересовался я.

— Естественно, нет, Терентий. Судно после хода с верфей укомплектуется минимально допустимым экипажем. Но тут я, признаться, воспользовался правами аколита Инквизитора, доукомплектовав и заменив часть негодящих лиц, — на что я благожелательно кивнул. — Кстати, вас ожидает когорта скитариев, специально отобранная.

— Вы знаете, Валиос, я думаю, разберемся со скитариями уже на месте. Если честно, при всём при том, что я понимаю необходимость пребывания нашей цели в текущем положении, чем меньше времени до её достижения, тем сильнее волнуюсь.

— Прекрасно вас понимаю, Терентий. — покивал Редуктор. — Что ж, в таком случае, не будем терять время. Я бы пригласил вас на борт Движения…

— Но это будет не вполне допустимо по ряду моментов, — улыбнувшись, кивнул я. — Меня более чем устраивает Гнев, да и, как минимум, ещё одно путешествие нам с вами на нём предстоит, — напомнил я.

В общем, через несколько часов Гнев и Движение вошли в варп, направляясь к нашему скитальцу. А я, ограничивая намоленный варп, действительно волновался, правда, скорее этаким азартом «охотника за сокровищами».

В общем, уже в варпе заключил я, подождут всяческие инквизиторские дела, несущие всякое примархи, гостеприимные друкари и прочие малосимпатичные события и персонажи. Будем считать, у меня отпуск, с поиском сокровищ и не без пользы для будущего.

По прилёту же, потратив пару дней, мы обнаружили наш Скиталец, целый, не спёртый никакими непричастными, готовый осыпать нас своими сокровищами. Впрочем, азарт мой притупился ещё в полёте, но некоторое довольство и предвкушение всё равно грело сердце.

30. Эпилог

Итак, перед нами был Скиталец. Вытянутый, грушеобразный, семикилометровый кусок сплавленных судов и астероидов. Первым делом Редуктор послал вокс-запрос своим «вакуумизирующим паучкам», на что пришел обнадеживающий ответ: более полугода они не находили полостей с атмосферой, пребывая в гибернации, потери же ограничены семью с копейками процентов от общей численности, были в первые шесть декад, а после сошли на нет.

Ну, может, сказался мой плотный контроль «намоленности», не вечно же мне в афедроны галактического масштаба влипать, аккуратно порадовался я. Впрочем, это было только начало: вторым этапом был наш облёт с Кристиной скитальца на Ястребе, с целью «почувствовать живых». Живых мы не почувствовали, а я решил, что если каким-нибудь вывертом топологии на Сигме окажутся какие-нибудь тираниды, я сотворю эпическую гадость. Не знаю какую, не знаю кому, но точно сотворю, потому как в случае подобной поставы жить дальше неотмщенным решительно невозможно.

Через полдекады был собран «исследовательски-боевой» кулак. Редуктор, наконец, осчастливленный моментом передачи мне скитариев, аж светился в свете и ветре, точнее, в эмоциональной составляющей, от довольства:

— Терентий, подобранная мной когорта является вершиной военного искусства Адептус Механикус, среди пехоты, конечно, — дополнил он.