Впрочем, есть вероятность локальной порчи — что сектантами, например, были сержанты, что поражение было произведено во время полета через Варп… в общем, вариантов много, но Инквизитор должен рассматривать худший сценарий, выглядеть параноидальным дураком даже в своих глазах. Потому что взмахивание рукой для этого типа, в том числе и в моей роже, хуже преступления во всех смыслах.

И мне предстояло побеседовать с библиарием Небесных Защитников, приданным мне «в усиление и ради чести Ордена». Причем, с пусть почти невозможной вероятностью, что он хаосит… но «почти», так что исходить надо именно из такового.

Погоняв в голове все возможные и невозможные расклады, что пришли в голову, я всё-таки понял, что все мной надуманное в рамках имеющейся информации верно, и действую я правильно. Проводить расследование возможной порчи в Ордене, ДО того как будут проверены остальные варианты и возможности — нерационально, глупо, да и банально опасно, находясь у данного Ордена на виду.

Соответственно, вызвал я к себе нашего спутника-Астартес, псайкера уровня Гамма со специализацией «энергокинеза», как я назвал для себя эти проявления, Иеремию Бима. Вообще, имперская классификация определяла таковых как «Пиромантов», что, как по мне, в корне неверно — псайкеры этой дисциплины работали именно с энергией. Те же лучи, например, энергетическая форма (для высоких рангов), много проявлений не пиро, а именно энергии. Тот же «огненный щит» в вакууме не создавал «пламени», лишь свечение. Соответственно, в атмосфере «бушующее пламя» было лишь раскаленной до состояния плазмы этой самой атмосферой.

И, нужно отметить, именно такой тип псайкеров, наравне с телекинетиком, были мне наиболее опасны. Всякие «иссушающие пламеня варпа» мне не важны, а вот косвенными воздействиями температуры (или кинетикой предметов у телекинетика) меня вполне могли и прибить.

Попараноив ещё и на эту тему, я все же дождался Ерёму, явившегося в мои покои и высказавшего пожелание не сильно болеть.

— Приветствую, библиарий, — ответствовал я. — До прибытия к нашей цели менее недели, исключительной удачей я нахожу знакомство моих гвардейцев с планетой. Однако, будучи простыми гвардейцами, они знакомы исключительно с малой частью особенностей Бела Тегейзе. А меня интересует ряд моментов, которых я не смог обнаружить в информаториуме, — слегка покривил душой я.

— Как пожелаете, Инквизитор, — кивнул астартес. — Видимо, вас заинтересовали проявления имматериума?

— В основном — да, — кивнул я, — но не только. Например, меня смутила нетипичная картина со сменным экипажами добывающих заводов-крепостей.

— Понимаю, истинно нетипично, но ответ прост — мутации, — выдал Ерёма. — особенность Бела Тегейзе в том, что невзирая на концентрацию варпа, можно наблюдать аномальную картину воздействия, точнее отсутствие воздействия варпа на разум. Кстати, в прошлом веке была экспедиция Инквизиции, исследовавшая феномен, — огласил он, на что вид я сделал непричемистый, мол, ничего не ведаю и не знаю. — Да, так вот, на тела концентрация варпа на планете оказывает воздействие типичное, соответственно, пребывание на планете не астартес в течение трёх лет вызывает мутации. У Астартес же наблюдаются аномальные нагрузки на организм без постоянных эффектов, и в целом пребывание более пяти лет на планете нецелесообразно.

— А автоматические механизмы и сервиторы, очевидно, поддаются искажениям согласно стандарту, — «предположил» я.

— Истинно, — кивнул библиарий.

— А каков режим тренировки ваших скаутов? — закономерно поинтересовался я.