От абсурдности таких его слов Света резко развернулась.

Смотри, Артур. Вот смотри. Хорошенько всю меня рассмотри. Она хотела что-то ему сказать — такое же резкое, громкое. И замерла. Потому что теперь, именно теперь — его увидела. Прежде всего, его глаза — сердито прищуренные, но такие красивые, в обрамлении пушистых ресниц. Он смотрит. Он в самом деле на нее смотрит. Видит.

Это же самое главное. В самом деле.

— Ты сказал, что я совсем не такая, как ты представлял… Совсем не такая красивая, как тебе казалось…

Он несколько секунд смотрел на нее. Смотрел. И ей казалось, что время остановилось. А потом резким движением Артур притянул ее к себе.

— Дура. Я не думал даже, что ты ТАКАЯ красивая.

Она замерла. Света поняла, что вот сейчас ее личный край. Или она поверит Артуру сейчас — или не поверит никогда.

— Правда? — спросила она тихо. И подняла голову.

У него был такой взгляд… Не может ее Артур говорить неправду. Не может. С таким взглядом не лгут.

Артур ничего не ответил. Наклонил голову и принялся целовать все ее лицо, без разбору — веки, щеки, виски, подбородок. И между поцелуями шептал.

— Самая… самая красивая… никого нет красивее тебя… Свет мой Светлана… никуда я тебя не отпущу.

* * *

Он не думал, что у нее такой трогательно маленький подбородок. И брови дугой вразлет. И серые, с какой-то дымкой глаза. Это не дымка, это слезы. Господи, ну что ты там себе придумала, дурочка?

Нет тебя красивее никого на всем белом свете, Свет мой Светлана. Дай только мне как следует тебя рассмотреть. И она дала. Как-то разом обмякла в его руках, едва держась за его плечи, и позволяла себя целовать. И Артур целовал, упиваясь этими поцелуями, не закрывая глаз, шалея, хмелея. А когда губы коснулись губ, тогда он потерял голову окончательно.

Как же он соскучился, стосковался по своей Светлане. Как мечтал о близости с ней, теперь новой, совсем полноценной. Рассмотреть ее всю. Ласкать не только пальцами и губами, но и взглядом. Войти в нее, глядя в ее глаза — серые, он теперь это знает.

— Светка, — он с трудом оторвался от ее губ. Подхватил на руки. — Ты совсем ничего не весишь!

Она лишь всхлипнула, уткнувшись ему шею. Впрочем, до кровати всего три шага. До наслаждения три шага. Три шага до счастья.

* * *

Она им любовалась. Она им всегда любовалась. Но сейчас, когда он смотрит… Когда она видит его потемневший от страсти взгляд… Взгляд, полный восхищения… На нее впервые смотрели так. И от этого взгляда кружилась голова. И все же…

— Не заставляй меня связывать тебя, — Артур мягко, но уверенно отвел в стороны ее руки, которыми Света неосознанно попыталась остановить его — потянувшие вверх ее футболку. — Последние несколько недель я не сошел с ума только потому, что представлял, как увижу тебя голой.

От этих его слов, таких откровенных, Света почувствовала, что краснеет. Но руки — руки стали совершенно безвольными. Как и все тело. Артур приподнял ее, стаскивая футболку. И, тут же, без паузы, завел руку ей за спину. Щелкнула застежка бюстгальтера, который через секунду улетел в сторону.

Света замерла. Чувствовала, как кожа груди становится «гусиной». Как твердеют соски.

Замер и Артур. Над ней, опираясь локтем о матрас. Его взгляд уперся ей в грудь. Он молчал, молчала и она, только дыхание становилась все тяжелее, а грудь поднималась все чаще и выше. А потом Артур вдруг плотно зажмурился, резко мотнул головой.

— Ты бы хоть предупредила заранее, — низким хриплым шепотом произнес он. — Что ты НАСТОЛЬКО красивая.