— Вставай, герцогиня, — приказал он.

Она взглянула на него в упор большими, затуманенными глазами; в них промелькнула обида… или внезапный испуг?

— Я запуталась, — пробормотала она, — запуталась в плаще. Ты мне не поможешь?

Брайан нетерпеливо шагнул к ней, чтобы поднять на ноги. Но как только он взял ее за левую руку, женщина вскочила с поразительной быстротой, высоко занося в воздух правую. В лунном свете блеснуло лезвие кинжала: на нем словно отражалась ненависть ее кристально чистых прищуренных глаз.

Она совсем не боялась, объятая желанием убить.

Ее обманчиво хрупкое тело оказалось поразительно сильным и гибким.

Только сила и боевой опыт спасли его от внезапного удара. Выбросив руку вверх, он схватил женщину за запястье, заставляя бросить кинжал. Она вскрикнула от резкой боли в сдавленной руке, которую Брайан тут же завернул ей за спину.

Он чувствовал удовлетворение, ощутив ее дрожь и прошептав ей в спину:

— Нет, герцогиня воров и убийц, я не стану твоей очередной жертвой. Но если блудницы и воры верят в Бога, советую тебе начать молиться. Ибо когда мы доберемся до замка, ты можешь стать моей жертвой и тогда дорого поплатишься за эту ночь…

Элиза слышала шепот незнакомца, чувствовала прикосновение его пальцев, подобных холодным пальцам рока. И присутствие рядом высокого, мускулистого тела, излучающего яростное тепло.

— Герцогиня? — произнес голос так насмешливо, что холод вновь пробежал по ее спине. Как ненавистен был Элизе этот голос — густой, хрипловатый, властный, пренебрежительный!

Но по крайней мере незнакомец не вырвал у нее кинжал и не ударил им, как намеревалась сделать сама Элиза. Бесполезный кинжал валялся на земле. Элиза по-прежнему чувствовала боль в сдавленном запястье.

Она ощущала силу, исходящую от незнакомца. Он казался надежным, как меч, крепким, как дуб, опасным, как голодный волк. Подобно темноте он окружал ее со всех сторон; подобно внезапному, резкому ветру мог бы ударить ее, если бы пожелал.

Она совершила ошибку, попытавшись напасть на него.

Его пальцы вонзились ей в руку, как когти зверя.

— Пойдем, миледи, пока не начался дождь.

Обхватив Элизу за талию, незнакомец посадил ее на своего коня. Элиза смотрела, как он подобрал поводья и уселся позади нее. Она еще не встречала человека, который казался бы таким же бесчувственным и холодным. Глубокая, полночная синева его глаз не оставляла никакой надежды — он осудил ее и вынес приговор.

— Кто ты? — неожиданно спросила Элиза. Если этот человек не вор, то он может быть рыцарем ее отца.

— Сэр Брайан Стед, герцогиня, — с усмешкой ответил он. — Слуга Генриха.

Слуга Генриха. Тогда он действительно отвезет ее в замок. И кто-нибудь из рыцарей, увидев ее в замке Шинон, вспомнит, что король часто посещал провинцию Монтуа.

Элиза тут же задумалась, как быть, если ее решат обыскать. Кольцо Генриха наверняка найдут и сочтут ее сообщницей воров; а после того, что случилось, гнева рыцарей из Шинона не избежит никто — ни крестьянин, ни дворянин. Нельзя допускать, чтобы ее обыскали. Это довольно просто. Надо держаться с таким достоинством, чтобы никто не осмелился и прикоснуться к ней. Элиза умела вести себя повелительно и властно, в конце концов, она была дочерью Генриха. Она умела добиваться повиновения одним холодным взглядом и негромким приказом. Никто не осмеливался проявить к ней ни малейшего неуважения.

До сегодняшнего дня. До тех пор, пока ей не встретилось это подобие рыцаря из камня и стали.

Горделиво вздернув подбородок, Элиза ответила на насмешку рыцаря сдержанной улыбкой.

— Тогда, сэр Стед, поспеши в замок.