4

Взаперти я провела не так много времени, минут сорок, но моего гнева это нисколько не уменьшило. Я прислушивалась к звукам за дверью, в квартире, но Роман, судя по всему, квартиру покинул. Я ещё пару раз принималась колотить по двери кулаком, никто не отзывался, и я свои руки решила пожалеть. Но от бессилия хотелось очень громко ругаться, причём матом.

Хотя, раньше я за собой подобных наклонностей не замечала. Но и в ситуации, столь дикие, не попадала. А теперь вот мысленно подбирала подходящие словечки, правда, знала их совсем немного. Но для этого неандертальца должно хватить.

Правда, когда за дверью послышались шаги, я о намерении ругаться страшными словами, как бабушка их называла, позабыла, лишь вскочила и снова заколотила в дверь кулаком.

— Открой, слышишь? Ты не имеешь права меня здесь держать!

Поначалу ничего не происходило, но затем ключ в замке повернулся, и на пороге возник Роман Евгеньевич. На лице явное недовольство.

Он, видите ли, недоволен! Я вот тоже недовольна!

— Совсем с ума сошли меня запирать?

— А я ещё не разобрался, как с тобой поступить.

— Это противозаконно.

— Не учи меня законам, детка. Я тебя сам научу.

Я, наконец, заметила за его спиной несколько сумок, по всей видимости, с вещами.

Поинтересовалась:

— Что это?

— Мои вещи, в гараже нашёл.

— Это ведь хорошо? Она не выбросила ничего.

Роман смерил меня долгим взглядом, потом дверь пошире открыл.

— Выходи.

Я из спальни вышла и словно под конвоем прошла на кухню. Я пить хотела, а Роман шёл за мной по пятам. Мне очень хотелось обернуться и посмотреть на него, но я удержалась. Достала из буфета высокий стакан и налила себе воды. А Роман Евгеньевич за стол присел, руки сложил, и было понятно, что о чём-то сосредоточено размышляет. Потом полез в задний карман джинсов, и вот он уже протягивает мне паспорт.

— Вот, в машине нашёл. В бардачке.

Я на паспорт только смотрела.

— Чей?

— Написано, что твой.

Я нахмурилась, руку протянула и документ взяла. Пролистала страницы. Потом зажмурилась и качнула головой. А Роман коротко поинтересовался:

— Что?

— Мой. Я думала, что потеряла его. Мне ведь даже в голову не пришло… Лада приезжала, когда бабушка умерла. Правда, недели через две. Приехала на два дня, мы с ней на кладбище съездили, вечером посидели, поговорили. Я паспорта только через несколько дней хватилась, и мне даже в голову не пришло… Как она могла?

— Значит, она жила по твоему паспорту? Зачем?

Я могла лишь пожать плечами.

— Я не знаю. Это ведь незаконно, да?

— Конечно, незаконно! — разозлился он, а я остановила на лице Романа внимательный взгляд.

— Значит, вы мне верите?

Этот вопрос ему не понравился. Он морщился, потом даже вздохнул.

— У меня нет доказательств её существования. Твои — есть. А Лада, или как там её зовут, лишь твои утверждения. А я вот смотрю на тебя, и вижу её лицо, её глаза, её волосы. Поэтому я ещё не решил. У моей жены родственников не было.

— Можно подумать, вы с ней долго знакомы!

— Обычно за восемь месяцев кто-то да обязан объявиться. А моя жена — сирота.

— При живых родителях. Кстати, у неё их аж две партии. — Я тут же отмахнулась. — Хорошо, не будем об этом. Куда важнее, что мы будем делать дальше.

— В смысле?

— В том смысле, что я замуж не собиралась и не собираюсь! Всё это нужно как-то аннулировать.

У вас же есть в этом городе знакомства? Вот пусть нас быстренько разведут.