Татьяна Тронина. Свет в окошке
Бланш. Ведет себя как скотина, а повадки – зверя! Ест как животное, ходит как животное, изъясняется как животное! Брик. Что ты сказала? Маргарет. Я собираюсь сказать: мне… одиноко. Очень! Брик. Это со всеми бывает… Автор не всегда разделяет позицию своих персонажей * * *
…Даша вышла из дома, быстро обогнула цепочку гаражей, затем спустилась по лестнице к набережной и только тогда вспомнила – собственно, а заряжен ли фотоаппарат? Фотоаппарат был новый, купленный взамен прежнего, вытащенного из сумочки неизвестными лицами – то ли в кафе, где она сидела с Варварой, то ли где-то в метро, когда везла сценарий очередной серии на киностудию. Словом, Даша еще не успела приноровиться к очередной цифровой игрушке. – Сейчас проверим… – озабоченно пробормотала она и на бегу выхватила фотоаппарат. Нажала на кнопку включения – вспыхнул экран, в верхнем углу которого замерцали какие-то символы. Пытаясь разгадать их значение, Даша стала жать подряд на все кнопки – мигнула вспышка, раздался щелчок, изображение замерло, через мгновение снова картинка стала плавающей – значит, работает. Отлично. Вдоль набережной растянулась вереница машин. Они едва двигались, то и дело сигналя. Даша бесстрашно вклинилась между ними и, лавируя, на ходу сделала еще несколько пробных снимков. Снова ярко мигнула вспышка, один из водителей запоздало прикрыл лицо рукой. «Пардон… – усмехнулась Даша. – Но вы правы, милейший, вспышку надо отключить – она ни к чему, когда и так столько солнца вокруг!» Она перешла через мост, посмотрела на электронные часы, прилепившиеся к фасаду многоэтажки, – 16.40. На первом этаже многоэтажки располагался Дашин любимый магазин: на витрине – развалы всевозможных коробочек и флакончиков со столь милым ее сердцу парфюмерно-косметическим содержимым. Стекла перечеркивали кричащие цифры – распродажа. «Опаздываю! – одернула себя Даша. – На обратном пути зайду!» Она свернула за дом, затем побежала вдоль трамвайного пути. Снова свернула – ярмарка выходного дня. Оглушающе пахло копченой рыбой, с грузовика торговали арбузами, женщины с сосредоточенным видом пробовали спичкой мед… – Липовый? – Да. Берите. Пятьдесят, сто, двести рублей… – А донник? Донник есть у вас? – Чье? Чувашия? Эт-та хорошо… – Мужчина, не напирайте! – У меня без сдачи, между прочим!.. Даша вошла в бурлящую толпу. Соленые огурцы, маринованный чеснок, оранжевые бока дынь… Марат любит дыни, машинально вспомнила она. Режет их тонко, деликатно берет ломтики своими тонкими пальцами. По подбородку течет капелька дынного сока. Прозрачные темные глаза тоже подернуты сладкой слезой… Даша прерывисто вздохнула. Наконец торговые ряды закончились, и Даша оказалась у пешеходного перехода. Зеленый. Вперед! Сзади раздался визг тормозов, спину обдало волной нагретого воздуха от автомобиля, но Даша даже не оглянулась. Не задавили – и на том спасибо. «Совсем обалдели… На зеленый едут!» – лишь привычно подумала она. …Варвару было видно издалека. На фоне скучной решетчатой ограды и пестрой толпы людей (в основном – мамаши с детьми и пенсионеры) она выглядела этаким черным обелиском. Или артефактом, случайно выпавшим на землю из пролетающего мимо инопланетного корабля. Ну, или, по крайней мере, актрисой, сбежавшей со съемочной площадки прямо в том образе, который придумал ей полусумасшедший режиссер авторского кино, чей замысел доступен лишь избранным зрителям… Да, подруга Даши была женщиной во всех отношениях видной. |
