«Да что же это со мной? — мысленно возмутилась она. Но пришедшая следом мысль принесла осознание истины и напугала хуже самых грязных туфель. — Я влюбилась!».

Недавний триумф, азарт, чувство всесилия поблекли в ее душе, а корона спасительницы мира опасно накренилась. Для счастья не хватало совершенной малости, но такой, оказывается, недостижимой. Раньше Тори не задумывалась о том, что любовь может родиться так неожиданно, прийти, когда ее совсем не ждешь, не ищешь и… боишься.

Такие чувства, как одиночество, неразделенная любовь и страх, никогда не посещали Тори. И сейчас очень испугали глобальностью последствий. Ведь феи не могут жить несчастными. Они умирают. А Тори очень хотела жить, жить счастливо и нести в мир красоту и добро.

Она готова осчастливить собой этот мир, раз здесь живет Нарт. И именно потому, что здесь живет Нарт!

Фея снова бросила короткий косой взгляд на своего темного и чуть не задохнулась от радости. Маг украдкой любовался ее ножками. Ладошка Тори передвинулась, скользнув по ткани платья, и взгляд темного, словно привязанный, последовал за ней. Тогда Тори подняла руку и, словно невзначай, поправила декольте, тут же отметив голод, каким вспыхнули глаза мужчины.

От восторга, что ее красота и очарование все же пробили брешь в крепкой защите такого правильного и чопорного Нарта, у Тори затрепетали крылья. Темный аж глаза распахнул от восхищения, когда золотая пыльца осыпала сияющими искрами весь пол вокруг них. Даже огонь в очаге затрещал веселее.

Нарт сглотнул (уже который раз), вновь зажмурился, будто готовясь к прыжку с обрыва, и хрипло спросил:

— Ты готова остаться в моем мире? Ты уже приняла решение?

— Я бы осталась с тобой. В твоем доме, — непривычно тихо, смущенно, но совершенно искренне призналась Тори.

— Как семья? — выдохнул важнейшее уточнение Нарт и, повернувшись набок, приподнялся, опираясь на локоть и пристально всматриваясь в лицо девушки. Никому другому он бы не смог отдать свою несравненную гостью.

Тори кивнула и тут же от смущения занялась разглаживанием несуществующих складочек.

— Если ты согласишься стать моей женой, ты сделаешь меня самым счастливым мужчиной в мире, — выдохнув от облегчения, Нарт широко улыбнулся, чувствуя, будто скинул с себя тяжелейший груз. — Во всех мирах!

Он резко подался к своей фее и сгреб ее в охапку, прижимая к широкой груди. А Тори даже не заметила, что новоиспеченный темный жених помял ее красивое платье, испортил прическу, она со всем пылом впервые испытанной, такой настоящей, всепоглощающей любви наслаждалась поцелуями.

Эпилог

Совсем недавно, а кажется, что целую вечность назад, лес нового мира казался угрюмым и неприветливым. Сейчас же Тори порхала по залитой солнцем поляне и металась от одного прекрасного цветка к другому. Ее восхищало все, даже пупырчатая серо-зеленая жаба, что пыталась спрятаться от прилипчивой феи под кустом у ручья.

Нарт со снисходительной улыбкой наблюдал за любимой и слушал возмущенные «вопли» жабы, которую за ногу пытались вытянуть из укрытия на свет. И журчащий голосок Тори:

— …чтобы потрясающая квакша чуточку погрелась на солнышке и приобрела более насыщенный зеленый цвет, а то этот немножечко не в моде…

Им дали три дня на отдых, а Тори — на раздумья. Пока Совет не трогал фею, наоборот, пытался подкупить широкими приветливыми улыбками горожан и якобы нечаянными песнями под окнами дома Нарта. Песнями, в которых восхвалялись добродетели фей, их восхитительная внешность и хозяйственность.