– Эй! Эй, не делайте этого. Вы мне руку оторвете.

– Было бы неплохо для начала. Вы… вы…

– Послушайте, я знаю, что вам не доставляет радости видеть меня, но…

– Не доставляет радости? – ее голос зазвенел. – Убирайтесь с моего крыльца. Убирайтесь прочь от моего дома… Уби…

– Черт возьми, женщина, да выслушайте же меня!

– Нет, мистер Чэмберс. Это вы должны меня выслушать. – Она холодно прищурилась. – У меня под рукой дробовик.

– Вот это здорово…

– Мой покойный муж всегда говорил, что заряженное ружье – лучший друг мужчины, но поверьте мне, что это ружье не имеет ничего против того, чтобы стать и лучшим другом женщины.

Неужели у нее и в самом деле ружье? Дэвид не увидел его, но это еще ничего не доказывает.

– Миссис Уиллингхэм, – сказал он в своей самой утонченной примирительной судейской манере, – вы реагируете слишком остро.

– Топайте, мистер Чэмберс!

– Стефани, черт возьми…

– Один, один с половиной, один с четвертью…

– Что вы делаете?

– Считаю. В вашем распоряжении пять секунд, сэр. Другими словами, еще две – и, если я не увижу вашу спину, я выстрелю.

Дэвид вздохнул.

– Джек Расселл, – сказал он и в ту же секунду увидел, как ее брови полезли вверх.

Он сделал усилие, извернулся, освободил плечо и всей тяжестью налег на дверь.

Деревянная дверь застонала и поддалась. Стефани закричала, потому что он по инерции налетел на нее. Оба упали на пол.

Дэвид ударился локтем. Он смутно ощутил боль и подумал, что рука будет болеть еще долго.

Но самое главное – он ощутил ее.

Стефани. Ее нежность. Ее грудь, явно без лифчика, под рубашкой. Шелковое прикосновение ее волос к своим губам. Тонкий, неподражаемо чувственный аромат женщины, цветов и пота…

И ее колено, которым она нацелилась в его самое уязвимое место.

Дэвид выругался и отстранился. Это было очень своевременно, потому что она попала ему в бедро, а не в то место, в какое целилась.

Никакого ружья не было, но это не значило, что Стефани не была одержима дьявольским желанием убить его.

– Ну хватит, – мрачно сказал он, когда она попыталась ткнуть ему пальцем в глаз, а коленом в пах. Он сжал рукой ее запястья. Потом поднял ее руки и прижал к стене над ее головой. – Хватит, Скарлетт, довольно!

– Я закричу, – задыхаясь, выпалила она. – И все, кто есть в доме, прибегут сюда. Горничная. Дворецкий. Шофер. Повар. Экономка…

– Странно, что никто из них не вышел, когда я звонил в дверь, – сказал Дэвид с беспощадной улыбкой, – или когда вы буйствовали пару минут назад.

– Они… они все заняты. – Ее лицо медленно розовело, румянец разливался по высоким скулам. – И у вас хватило наглости заявиться сюда!

– Я пытаюсь сказать вам, что у меня есть причина… и не та, что вы думаете.

Он видел нежную пульсацию в ямке на ее шее. Она больше не боялась его. Магические слова – Джек Расселл – сделали свое дело. Сейчас она была просто настороженной и сердитой.

И такой великолепной!

Жаркая волна захлестнула его. Он увидел, как расширились ее зрачки, когда она почувствовала его возбуждение. Она понимала, что происходит, и отвечала на это. Она хотела его, хотела того же, чего не переставал хотеть он.

Дэвид провел рукой вверх по ее шее, к лицу. Его пальцы почувствовали прохладу женской кожи, скользнули по губам, и они раскрылись.