Это может быть железный дракон.

Латунная роза.

Или медная горгулья.

Я таращусь на искусственно состаренного херувимчика у двери дома Майка и Стеф и, нахмурившись, неожиданно ощущаю чуть большее недовольство собственной жизнью, чем буквально пару часов назад. Они младше меня на шесть лет, а уже успели стать молоточниками. Параднодверниками. И вообще — владельцами собственного дома.

Я же не могу составить себе план просмотров на год на «Нетфликс». Даже не владею машиной, которую оставила в паре кварталов отсюда на многолюдной улице. Взрослая из меня не очень.

Глянув на свою черную мантию, галстук в бордово-желтую полоску и палочку в руке, я задаюсь вопросом, как могла на такое согласиться. Мне тридцать три года, а я пришла на костюмированную вечеринку в образе Гермионы Грейнджер в ее подростковые годы.

И, позвольте уж мне сказать, это требует некоторой смелости — заявиться сюда одной в образе ученицы Хогвартса. Я ощущаю такую же панику, что и Бриджит Джонс, когда она пришла на ту вечеринку. Когда открылась дверь, и все на нее уставились, разинув рты. Сейчас, уверена, Стеф сочувственно прошепчет: «Разве ты не получила письмо, в котором я написала, что мы решили обойтись без маскарада?»

Когда рядом Дэрил, в итоге все становится весело, и мы напьемся и будем поддразнивать друг друга за нелепый пятничный вечер. А вот одной… Веселого мало. Тут надо держать в голове текст песни «Будь самим собой» [ориг. «Come As You Are», Nirvana — прим. перев.], потому что девочка, которой был необходим маховик времени, чтобы успеть все запланированное, — это альтер-эго одной одинокой женщины, работающей в Голливуде.

С усилием я обеими руками приподнимаю дверной молоток. Он неожиданно тяжелый.

Когда его отпускаю, то он не издает мягкий и глубокий стук, как я себе представляла, — вместо этого раздается оглушительный грохот металла по дереву. Звук отдается в каждом кирпиче дома, а огромные крылья херувима угрожающе покачиваются и едва не падают на землю.

Отпрыгнув, я замечаю нормальный, человеческий звонок рядом с дверью — маленький, аккуратный и очевидно функциональный.

Ага… не надо было молотком, значит.

Распахивается дверь, выпуская наружу звуки смеха, и в этот момент, кажется, все таращатся на меня, привлеченные грохотом. Принеся с собой шлейф духов «Прада», Стеф делает шаг вперед и грациозным движением руки с идеальным маникюром поправляет дверной молоток, который, как я сейчас понимаю, был лишь декором.

— Иви пришла! — она притягивает меня в объятия. — Ты здесь!

Мне нравится Стеф. Когда я была молодым перспективным агентом, а она стажером, мы вместе работали в агентстве Альтермана. Она по-прежнему там, уже на полной занятости, и по сей день я имею честь называть ее коллегой — как в прошлом, так и настоящем — которую бы мне меньше всего хотелось бы придушить. Стеф дружелюбная и с хорошими манерами… но едва шагнув в дом, я снова замечаю, как она судорожно пытается вцепиться в подростковую эстетику, хотя у самой тридцатник не за горами. Элементарный пример — ее костюм. Она оделась Майли Сайрус времен ее «Wrecking Ball» — в белый обрезанный топ, белые трусики-бикини и ботинки. И это еще не все. Оглядевшись по сторонам, я замечаю столик, уставленный «Ред Буллом» и разными марками водки.

Подталкивая меня внутрь, она чересчур громко говорит:

— Это просто декор, ты, балда! Ты тут всех перепугала! И… о боже! Гермиона! Выглядишь потрясающе. Круто, что хоть и одна, но все равно пришла. Моя маленькая храбрая Иви.

Вы слышите этот звук? Визг шин от резкой остановки? Это моя уверенность в себе осталась стоять за дверью.