Айрин уже была там. Увидев Еву, она попыталась улыбнуться.

– Прошу прощения за мой вид. Находясь в вашем здании, трудно заботиться о нарядах. – Она дотрону­лась до рукава своей кофточки без воротника из серой грубой шерсти.

– Нам обеим надо подумать о смене своего стиля. Я включаю магнитофонную запись.

– Это необходимо?

– Да, мне настоятельно посоветовали все беседы с вами записывать на магнитофон. Для вашей и моей за­щиты. Лейтенант Ева Даллас проводит беседу с Айрин Мансфилд по ее просьбе, в комнате для допросов номер один. Мисс Мансфилд, вы знаете свои права? Есть ли у вас в свете их реализации какие-либо пожелания и требования?

– Нет. Я лишь хочу поговорить с вами лично. Вы ведь давно знали, что это была я? – спросила она, наклоняясь к Еве. – Вы были абсолютно уверены, что это была я, еще до прихода в театр?

– Мы с вами это уже обсуждали.

– Я хотела бы спросить, были ли у вас какие-ли­бо доказательства моей вины до того, как я призна­лась?

– Какая вам теперь разница? В деле есть ваше при­знание.

– Для удовлетворения собственного любопытства. Кроме того, адвокат, которого я собираюсь нанять, бу­дет очень заинтересован в любой информации, которая связана с моей ролью в этом деле.

– Хорошо. Исходя из предположения, что вы с Ан­ной Карвелл одно лицо, я приказала провести анализ голосов на магнитофонных пленках, где содержались записи бесед с Анной Карвелл и Айрин Мансфилд. Хо­тя вы и изменили тональность и тембр, приборы точно определили идентичность голосов записанных людей. С такой же точностью была установлена идентичность отпечатков ваших пальцев. Кроме того, в номере гости­ницы, где останавливалась Анна Карвелл, были изъяты волосы, ворсинки одежды и некоторые другие улики. Волосы были исследованы на ДНК, что также подтвер­дило идентичность двух человек.

– Понятно… Мне следовало лучше познакомиться с методами работы полиции. Я была слишком бес­печна.

– Нет. Дело не в этом. Вы человек, а ни один чело­век не способен учесть все факторы.

– Вы же смогли! – Айрин откинулась на спинку стула, внимательно глядя на Еву. – Значит, у вас было достаточно доказательств, чтобы привезти меня сюда и швырнуть мне все это в физиономию, добавив отноше­ния с Ричардом и Карли. Вы бы меня раскололи. Но вместо этого вы предпочли устроить спектакль в театре. Перед Карли.

– Вы могли здесь и не расколоться. Я много думала над этим.

– Нет, вы бы меня раскололи. Мы обе отлично зна­ем это. Мне против вас не выстоять. Вы сделали это пе­ред Карли по одной простой причине. Вы сделали это для нее.

Ева нахмурилась.

– Я не понимаю, о чем вы говорите. К тому же мы вышли за рамки официального протокола.

Она поднялась, но Айрин умоляюще протянула к ней руку.

– Выслушайте меня! Карли теперь предстоит жить, зная, на что ее природный отец был способен. Ричард растоптал ее. Сознание того, каким монстром он был, может разрушить психику Карли, вызвать у нее чувство постоянного страха и незащищенности.

– Она справится с этим.

«Она будет жить с этим каждый день, – подумала Ева, – каждую ночь…»

– Да, она справится. Благодаря вам. Вы показали Карли, что ее мать готова на все, чтобы защитить ее. Го­това пойти в тюрьму, чтобы спасти свою дочь, потому что очень сильно любит ее. Вы показали, что у нее в крови – благородство, преданность и сила духа. Когда-нибудь, когда Карли придет в себя и успокоится, она поймет все это. Может быть, она даже начнет думать обо мне с добротой… Когда Карли все это поймет, лей­тенант Даллас, надеюсь, она найдет в себе силы так же поблагодарить вас, как сейчас это делаю я.