При чтении этого пассажа возникает впечатление, что Иисус как бы предвидит приход Павла. Разумеется, тогда он не мог предостеречь о его появлении более определенно. Но, если судить по меркам, установленным им, статус Павла в Царствии Небесном будет ненамного выше статуса парии и изгоя.

Другая загадка, недавно подмеченная исследователями, – это крепость Масада и особенно образ мыслей и убеждения ее стойких защитников. Когда в 66 г. н.э. на Святой земле началось всеобщее восстание, Масада стала одной из первых крепостей, захваченных восставшими, точнее – отрядом Менахема, внука Иуды из Галилеи, основателя движения зилотов. Крепость эта, расположенная на вершине почти отвесных утесов, высящихся на юго-западном берегу Мертвого моря примерно в тридцати трех милях от Кумрана, стала одним из самых важных бастионов мятежников, подлинным символом и воплощением сопротивления. Масада продолжала держаться еще долгое время после того, как главные силы восставших были разгромлены. Например, Иерусалим был захвачен римлянами и стерт с лица земли в 68 г. н.э., всего два года спустя после начала восстания. Масада же оставалась непокоренной еще целых шесть лет – вплоть до 74 г. н.э. За ее неприступными стенами укрывались примерно 1000 защитников, отражавших нападения и выдержавших длительную осаду римского войска, численность которого достигала пятнадцати тысяч воинов.

Несмотря на стойкость и мужество ее защитников, к середине апреля 74 г. н.э. положение крепости Масада стало безнадежным. Будучи отрезан от подвоза продовольствия и полностью окружен плотным кольцом римских войск, ее гарнизон более не мог противостоять штурму. Римляне, осаждавшие Масаду, после обстрела крепости из тяжелых осадных машин соорудили огромную лестницу, поднимавшуюся по склону утеса, и в ночь на 15 апреля начали решающий штурм. Уцелевшие остатки гарнизона под командой Елеазара бен Йаира приняли трагическое решение. Мужчины предавали смерти своих жен и детей. Затем были отобраны десять воинов, которым было приказано убивать своих соратников. Когда были убиты все, оставшиеся десятеро решили бросить жребий, чтобы определить воина, которому предстояло умертвить девятерых уцелевших. Тот зарубил своих товарищей, поджег уцелевшие строения в крепости и покончил с собой. В общей сложности было убито 1000 мужчин, женщин и детей. И когда на следующее утро римляне, пробившись через ворота, ворвались в крепость, они обнаружили только трупы, лежавшие среди дымящихся развалин.

Выжить в этой страшной резне сумели лишь двое женщин и пятеро детей, которые, по всей видимости, спрятались в подземных водотоках под крепостью, пока воины гарнизона истребляли все живое. Иосиф Флавий передает историю одной из спасшихся женщин, которую, как он утверждает, подвергли допросу римские офицеры. По словам Иосифа, она подробно рассказала обо всем, что происходило в ночь осады в крепости. Если верить этому рассказу (а сомневаться в его достоверности нет оснований), Елеазар, стоявший во главе защитников, призвал своих сторонников к массовому самоубийству, воспользовавшись своим даром харизматического и красноречивого оратора:

«С тех пор как примитивный человек научился мыслить, слова наших предков и богов, подкрепленные деяниями и духом наших предков, постоянно напоминали нам, что подлинным бедствием для человека является жизнь, а не смерть. Смерть же дарует освобождение нашим душам и позволяет им возвратиться в их собственную чистую обитель, где они не будут более испытывать наших бед и страданий. Ибо пока они заключены в смертном теле и разделяют все его страдания, они поистине мертвы.

Итак, не подобает смешивать божественное со смертным.