Дроген вмешался, бросив на девушку предупреждающий взгляд:

— Молодая леди абсолютно права. Наши весьма различные интересы сошлись в противостоянии интересам, представляемым мистером Картрайтом. Самое главное было не позволить ему завладеть рукописями.

Все еще сидящий на корточках Джефф хрипло расхохотался:

— Вы хотите сказать, что все вы, за исключением старой леди, работаете на разные государства? Бьюсь об заклад, не на те, чьими паспортами вы здесь пользуетесь! Неудивительно, что вам предоставляли особые привилегии! Если у одного из вас не было нужных связей, так они имелись у кого-то другого. Капитан Фридман действовал по специальному распоряжению, как и бейрутские полисмены, патрули на границах и, разумеется, туристическое агентство. Сколько ни в чем не повинных туристов лишилось положенного путешествия, когда вы решили присоединиться к Дайне?

— Никто не понес ущерба, — ответил Рене; казалось, это предположение его шокировало. — Тур, в котором намеревалась участвовать мисс ван дер Лин, идет по расписанию. Только миссис Маркс пришлось побеспокоить — мы сочли разумным иметь в группе еще одно лицо, задержанное под тем же предлогом, что и вы.

Рене окинул Дайну оценивающим взглядом, и она заметила, что он старается держаться от своей «жены» как можно дальше, насколько позволяло тесное пространство.

— Не пытайтесь меня одурачить, — грубо заявил Джефф. — Я не верю, что вы совместно организовали этот фальшивый тур. Должно быть, один из вас надавил на владельца бюро путешествий, а остальные воспользовались случаем. Как долго вы ходили кругами, прежде чем объединили усилия?

Фрэнк Прайс неодобрительно кашлянул:

— Один из недостатков нашей профессии — то, что она не допускает откровенности.

Из всей группы только доктор, казалось, разделял ироническое отношение Джеффа. Его робость исчезла вместе с очками.

— Это нелепая профессия, — весело сказал он. — Хотите верьте, хотите нет, но мы объединились только вчера. До тех пор мы тратили время, шпионя друг за другом.

— Кто установил «жучок» в комнате Дайны? — спросил Джефф.

— Я, — признался Дроген.

Фрэнк Прайс снова кашлянул. Дайна, научившаяся интерпретировать его покашливание, поняла, что если Дроген раздобыл подслушивающее устройство, то установил его Прайс.

— А я, — усмехнулся Краус, — воспользовался тревогами добрейшей миссис Маркс. Я знал, что прошлой ночью она будет вас поджидать, и заранее предложил свои услуги, если они вам понадобятся.

— Он оставил дверь незапертой для меня, — кратко сообщила Мартина.

— Никудышные из нас детективы, — мрачно промолвил Джефф. — Мы подозревали единственного невиновного члена группы.

— Будь справедлив, — запротестовала Дайна. — Мы подозревали всех.

— Становится поздно, — заметил Фрэнк Прайс. — Лучше уйти отсюда, пока не стемнело.

Эта ничем не примечательная фраза произвела странный эффект. Джефф прекратил усмехаться и с трудом поднялся на ноги. Остальные умолкли и, казалось, придвинулись ближе друг к другу.

Дайна посмотрела на единственного человека, который еще не произнес ни слова.

Отец Бенедетто, опустившись на колени, открыл одну из коробок. Кем бы он ни являлся еще, он, несомненно, был ученым. Дайна поняла это по тому, как он держал свиток, поднеся его к глазам и поворачивая из стороны в сторону, словно читал арамейский текст. Как будто почувствовав ее взгляд, священник почти с благоговением вернул свиток в коробку и поднялся, держа коробку в руке.