Когда я приехала в лагерь, Джордж сказал, что без меня ему скучать не приходилось. В первый день львята пришли поздно вечером и всю ночь оставались возле палаток, хотя из буша звал лев. На следующий день Джордж по их следам дошел до гряды Ворчун. Поднялся на гряду и покричал. На зов явился Джеспэ, сел рядом с ним и позволил почесать себе голову. Потом Джордж увидел Эльсу-маленькую, но она сторонилась его. Гупа прятался, из-за камней торчали только его уши.

По пути домой Джордж спугнул трех буйволов и одного носорога. Хорошо, что львята не пошли за ним. Когда стемнело, они сами прибежали в лагерь и принялись за мясо, привязанное около клетки. Потом Джеспэ затащил козлятину внутрь. После еды львята ушли за реку и пробыли там сутки. Они ловко лазали по деревьям, забираясь довольно высоко. Обедать вечером они не пришли, а утром Нуру понес мясо в «кабинет» и подвесил его в тени на дереве. Когда он уже спускался на землю, снизу за мясом прыгнул Джеспэ и чуть не задел Нуру. Тут подоспел Джордж. Он увидел, что Джеспэ рвет подвешенное мясо, а Эльса-маленькая следит за ним с тамаринда на другом берегу. Выждав, когда Джеспэ спустился к воде напиться, Джордж перерезал веревку. После этого львенок переправил козлятину через реку к брату и сестре.

Позднее Джордж застал их на песчаном берегу. Гупа и Эльса-маленькая кинулись наутек, Джеспэ за ними. Еще через час Джордж перешел реку вброд и минут двадцать безуспешно звал львят. Вдруг он приметил какое-то движение в кроне тамаринда, поднял голову и высоко на ветке увидел леопарда, который поедал остатки мяса, украденного у львят.

Появился Джеспэ и полез вверх, к леопарду. Тот сердито шипел и фыркал. Верхние ветки были слишком тонкими для Джеспэ, и он предпочел занять позицию в развилке, поближе к земле.

Чтобы лучше видеть, Джордж поднялся на откос. В этот миг леопард прыгнул вниз и пролетел в каком-нибудь метре от Джеспэ. Приземлившись, он что есть духу помчался прочь, все три львенка бросились за ним. Позднее Джордж набрел на Джеспэ, который, задрав голову, пристально разглядывал деревья. Так как леопарда нигде не было видно, Джордж решил идти в лагерь.

Львята явились поздно вечером. Джеспэ вылакал свою порцию рыбьего жира из миски, которую Джордж держал в руке. Гупа пообедал в клетке. Тут как раз приехала я и очень обрадовалась, что он начинает осваиваться.

А какой молодец Джеспэ! Ведь леопарды и львы — естественные враги. Конечно, со взрослым львом леопарду лучше не связываться. Совсем иное дело встреча со львенком, так что Джеспэ проявил немалую отвагу.

Утром меня разбудило тихое мяуканье, очень уж знакомое. Я едва могла поверить, что это не Эльса. Оказалось, что Джеспэ призывал брата и сестру заканчивать утренние гонки вокруг палаток и идти за ним через реку. Вскоре до нас донесся плеск воды. И тут же послышалось рычание двух львов.

Ночью Джеспэ на минутку заглянул в лагерь. Очевидно, это была разведка, потому что вскоре он пришел опять, на этот раз вместе с Гупой и Эльсой-маленькой. Джеспэ выпил рыбий жир и позволил погладить его по голове и потрепать уши. Когда погасли огни, Джордж увидел, что и Эльса-маленькая вошла к братьям в клетку. Всем вместе им там было довольно тесно.

На другой день командование снова перешло ко мне, так как Джордж уехал в Исиоло. Под вечер, встретив львят на берегу вблизи «кабинета», я заметила, что грива у Гупы уже совсем подросла. Она была сантиметров на пять длиннее и гораздо темнее, чем у Джеспэ.

Ночью я слышала только громкие всплески на реке, словно там бултыхался буйвол. Львята не подавали никаких признаков жизни. Они прибежали только к концу следующего дня, очень голодные. Эльса-маленькая не скупилась на тумаки своим братьям, давая понять, что на этот раз вовсе не намерена уступать им свою долю рыбьего жира.