Александр Щёголев. Свободный Охотник
«Цифры меня всегда почему-то угнетали». TURN ON (включено)
Мы познакомились с ним в сентябре. В день, когда председательствовала Венера, виртуальный диск которой возвратился в свой дом после полугодового путешествия. В день, когда Князь Форматов, повелевающий признаками и адресами, покровительствовал всем безумцам. Иначе говоря, была пятница. Он позвонил в дверь — я открыл. Он спросил: — У вас на руке четыре пальца или пять? Ни «здрас-сте», ни «простите за беспокойство», ни чего-либо другого, по-детски неуклюжего. Пацану на вид четырнадцать-пятнадцать, и начинает разговор со взрослым мужиком с таких вот милых шуток. Это надо смелость иметь, я же понимаю. Тем более, я только что привел ребенка из школы и должен был снова уходить на работу. — На которой? — уточнил я и показал ему обе руки сразу. — И на той, и на другой, — ответил он. — У меня, например, четыре. А у вас? У него, разумеется, было по пять пальцев на руках. Вообще-то я стараюсь не грубить детям без причины, это всегда возвращается к тебе же, а потому предложил: — Давай пересчитаем. И он пересчитал. Большой палец — нулевой; указательный — первый; и так далее. Мизинец — четвертый. Получилось четыре пальца. Я засмеялся и спросил, чего ему все-таки нужно. И тогда он начал объяснять… Я пригласил парня в квартиру, потому что серьезные разговоры на лестнице не ведутся. Хотя, если честно, запросто мог захлопнуть дверь перед его носом. Разряд-хранитель уберег меня, дал мне терпение. Я усадил его обедать рядом со своей дочкой, разогрев еду на всех. Вот так и началась наша с ним история. Или эта история началась позже, когда я вспомнил, что у меня действительно четыре пальца на руке? Или еще позже, когда мальчик ушел, оставив мне только свое бессловесное тело? Он нашел Вход, показал, как открывается дверь. Психиатры, конечно, любят и умеют пугать людей, раздавая диагнозы вроде: «Острой психотической реакции» или «Синдрома Кандинского-Клерамбо», но вовсе не это останавливает меня, чтобы уйти вслед за ним. Только одно меня останавливает — в его мире нет Бога…
ENTER (вход)
0
…Он приближается. Опознавательных знаков нет. Свой или чужой? Начинает пульсацию — условленным кодом. Все в порядке: можно покидать убежище, можно раскрывать себя. Навстречу безликой капсуле — к разлому в черном куполе. Корабль класса «Универсал» торжественно выползает из месива мертвой пластмассы, дает ответный импульс, включает бортовой знак «Плюс». Разоренные ангары остаются под брюхом. Вокруг бывшее Депо — одно из сотен, — кладбище брошенных оболочек, каверна в больном теле Метро. Хорошее место для тайных встреч! Множество Узлов вокруг, в том числе межфрагментарных, множество Тоннелей, стянутых в эту точку пространства. Нищий, никому не нужный Фрагмент Галактики, в котором все ценное, что создано цивилизацией, сгнило еще до войны, который бессмысленно атаковать, равно как и защищать… Бортовая система безопасности непрерывно сканирует окрестности в тщетных попытках отыскать хоть что-нибудь движущееся. Пусто. Время, проведенное в ожидании — среди вскрытых, спрессованных в гигантские комья оболочек, — также позволило удостовериться, что никто не проявляет интерес к здешним трущобам. Все в порядке. — Приветствую тебя, Ласковый, — говорит человек. — Я восхищен, ты прибыл с точностью до стотысячной. Декодер фиксирует ответ гостя: «Добра тебе, великий гип. |
