— Признаюсь, Роб действительно знакомил меня со своими кузенами. Но ни один мне не понравился. Никто не скрывал желания заполучить Фрайарсгейт. Но разве они могут управиться с поместьем и с торговлей сукном? Почти у всех у них долги, а я не собираюсь покупать себе мужа. Один даже попытался соблазнить меня, чтобы добиться своего.

— Но ты мне ничего не рассказывала, дорогая! — встревожился Томас. — Смею ли я спросить, что с ним случилось?

Элизабет ехидно ухмыльнулась:

— Скажем так: беднягу пришлось уносить из зала. Насколько мне известно, он несколько дней пролежал в постели, а потом распространял обо мне всякие грязные сплетни. После этого ни один Невилл больше меня не беспокоил.

Филиппа невольно улыбнулась:

— Я рада, что ты достаточно мудра, сестрица, и знаешь, как дать отпор соблазнителю. Боюсь, ты скоро поймешь, что при дворе многих интересует твое богатство, но не Фрайарсгейт.

В этот момент в зал вошел Уильям вместе с еще одним мужчиной и мальчиком.

— Приехал мистер Олторп, и он привез ваш новый гардероб, милорд.

— Отведи портного и его парнишку в мои покои, дорогой Уилл. Я скоро приду. И прикажи Нэнси распаковать платья леди. Пусть Олторп взглянет на них и исправит погрешности, если таковые имеются. Через несколько дней мы уезжаем в Гринвич.

— Итак, дядя, — фыркнула Филиппа, — ты опять сшил новый гардероб? Не смог устоять?

— Моя дорогая, — возмутился Томас, — можешь представить, что я появлюсь при дворе, одетый не по последней моде?

Оглянувшись на Элизабет, которая сидела у окна и смотрела на реку, он понизил голос:

— Будь добра к сестре. Элизабет приходится нелегко, тем более что раньше она никогда не покидала своего поместья. Ты была совсем девочкой, когда впервые приехала в Лондон. А твоей сестре в следующем месяце исполнится двадцать два. Она уже не ребенок, но еще не женщина.

— Она прекрасна! — вырвалось у Филиппы. — Самая красивая из нас. И хорошо держится, но я чувствую, она здесь против воли. И как она будет вести себя при дворе? Девчонкой она была невыносима. Всегда говорила первое, что в голову придет. Вижу, она ничуть не изменилась.

— Скажи, — тихо спросил Томас, — что происходит между королем и королевой? Я хочу услышать это от тебя, прежде чем мастер Олторп расскажет все сплетни.

— Бедная леди, — вздохнула Филиппа. — Мы все знаем, что у короля много подружек, но до этих пор он вел себя крайне осмотрительно. Сейчас он хочет расторгнуть брак на том основании, что собирается жениться на женщине помоложе, которая может родить ему сына. Кардинал был его союзником в этом деле, но он не оправдал ожиданий короля и лишился власти. Теперь всем ясно: рано или поздно кардинал Уолси плохо кончит. У него очень мало друзей. И как бы я ни любила королеву Екатерину, все же считаю, что она чересчур упрямится.

— Я понимаю, она хочет защитить принцессу Марию. Если ее объявят незаконнорожденной, она никогда не сделает хорошей партии. А ведь бедняжка совершенно не виновата в распрях родителей, — вздохнул Томас. — Что говорит Рим по этому поводу?

— Папа согласился объявить, что его предшественник сделал ошибку, дав разрешение на брак королю и принцессе Арагонской, вдове его брата. Теперь он готов разрешить королю развод, это позволит сохранить статус принцессы Марии как законной дочери короля и наследницы, если не родится ребенок мужского пола.

— Вполне разумное решение, — согласился лорд Кембридж. — Но что будет с королевой?

— Ей придется удалиться в монастырь и жить там до конца дней своих, — пояснила Филиппа.