— У нас один прадед, а наши деды были братьями. Именно успех вашего отца при дворе вымостил мне об дорогу.

— Отца я не помню. Он умер, когда я была совсем крошкой. Но мне говорили, что он хороший и благородный человек. И что я похожа на него.

— Значит, он умер молодым? — уточнил Рис.

— Упал с яблони.

— Элизабет! — в ужасе простонала Филиппа.

— Моя сестра считает обстоятельства смерти отца постыдными. Если бы он погиб в бою или умер от старости в своей постели, она сочла бы это более приемлемым, — сказала Элизабет.

— Что он делал на яблоне? — удивился Рис.

— Помогал крестьянам собирать урожай. Ни одному из жителей Фрайарсгейта не приходило в голову влезать на деревья, чтобы стряхнуть фрукты. Рвали те, до которых могли дотянуться, и оставляли гнить остальные. Отец считал это большим расточительством, и каждый год помогал крестьянам снимать яблоки. Однажды он потерял равновесие, упал и сломал шею, — пояснила она.

— Значит, он был настоящим валлийцем, мистрис Элизабет, — ухмыльнулся Рис. — Для валлийцев расточительность хуже анафемы.

Повернувшись, он сделал приглашающий жест в сторону Флинна:

— Кузины, милорд, могуя представить своего друга Флинна Стюарта?

Флинн, выступив вперед, поцеловал руки женщинам и вежливо поклонился Томасу Болтону.

— Флинн — личный курьер короля Якова при дворе короля Генриха, — пояснил Рис.

— Вот как?! — воскликнул лорд Кембридж, оглядывая молодого человека. — Значит, вы шпион?

— Нет, боюсь, ничего столь почетного, — расхохотался шотландец, — Хотя понимаю ход ваших мыслей. Многие тоже так считают.

Его янтарные глаза весело блеснули. Элизабет отметила: он очень высок, а на голове красуется густая шапка рыжих волос.

— Вы очень похожи на отца, — заметил лорд Кембридж. — Сходство просто поразительное. Вы хорошо его помните?

— Имел такую честь, милорд.

Этот англичанин поразил его, поскольку Флинн, оглядев модное облачение, принял Томаса за придворного щеголя. А при дворе все знали, каково происхождение Стюарта, но никогда не говорили об этом вслух.

— Я провел немало прекрасных часов при его эдинбургском дворе и в его обществе. Совершенно необыкновенный джентльмен! — воскликнул лорд Кембридж.

— Дядя!

Филиппе явно было не по себе.

— Моя дорогая девочка, он мертв, а король Генрих торжествует. И нет ничего дурного в моих разговорах о Якове Стюарте, четвертом короле, носившем такое имя, — пояснил Томас, погладив племянницу по плечу.

— Спасибо, милорд, — кивнул Флинн.

Элизабет зачарованно слушала разговор. Она быстро поняла, что Флинн Стюарт — один из внебрачных сыновей Якова IV. Стюарты, в жилах которых текла королевская кровь, славились своей плодовитостью и способностью населить своими побочными отпрысками всю страну.

— Мадам, — спросил шотландец, — могу я просить вашего разрешения погулять с вашей сестрой?

— Разумеется, — ответила Филиппа. Правда, шотландец не из тех, с кем следовало бы общаться Элизабет, но у нее не было причин ему отказывать.

— Вы, разумеется, будете держаться у меня на виду, — добавила она.

— Разумеется.

Он вежливо поклонился и предложил Элизабет руку. Что ж, по крайней мере у него хорошие манеры, и он — друг их кузена. Нужно же Элизабет с чего-то начинать! Элизабет и шотландец отошли.

— Вы такой же чужак здесь, как и я, — тихо заметила она.