. — ответил ему с усмешкой старик со шрамом.
— Куда там... — грустно проговорил глухой Герой. Но в эту секунду откуда-то к старшему лейтенанту подкатил на древней ободранной инвалидной коляске безногий старик в шляпе.
— Мне куды с моим тарантасом?
— Вас-то где носило?! — возмутился старший лейтенант.
— До ветру, сынок, ездил. А чего?
Старший лейтенант беспомощно посмотрел на безногого и сказал:
— Становитесь... В смысле — поезжайте в конец строя.
— Это какого же хрена я должен в конец строя?!! — возмутился безногий. — Я полный кавалер орденов Славы, едрена вошь! Какой-такой еще «конец строя»?!! Я на энтим своем «мирседесе» еще кого хошь обгоню!..
Старик со шрамом улыбнулся, громко сказал из строя:
— Тогда, браток, тебе нужно бронетанковую колонну возглавить.
Стариковский строй задребезжал смехом... Старший лейтенант недобро покосился на моложавого старика со шрамом, скомандовал:
— Прекратить хиханьки и хаханьки! — И к безногому: — А вы выбирайте себе место где хотите...
И безногий уверенно покатил во главу строя, приговаривая:
— Не знаю, как с бронетанковой колонной, а уж вас-то, старых пердунов, запросто возглавлю!!!
— Равняйсь! Смирно!.. Направо! — отчаянно закричал старший лейтенант и повернулся к молоденькому лейтенантику у магнитофона:
— Внимание! Как скажу: «Шагом марш!» — врубай музыку!
И снова к стариковскому строю:
— Внимательней, товарищи ветераны! Шаго-о-ом... марш!!!
Лейтенантик нажал на клавишу в магнитофоне, и два гигантских динамика исторгли в небо Москвы звуки «Прощания славянки».
Строй древних старцев, чудом зацепившихся за жизнь на этой Богом проклятой земле, шаркая пошел по плацу.
— Выше ножку!.. — кричал старший лейтенант. — Прибавили темпу!.. Слушай музыку!.. Раз, два! Раз, два...
Моложавый старик со шрамом шел за глухим Героем. Герой в вязаной кофте по слабости все никак не мог набрать нужный темп, и старик со шрамом каждую секунду об него спотыкался и, чтобы не уронить Героя, все время поддерживал его сзади...
Но старший лейтенантик этого уже совсем не мог вынести!
— Рота-а-а-а, стой! Налево!
На полуноте оборвался марш «Прощание славянки»...
Старики остановились. Довольно слаженно повернулись налево. Старший лейтенант аж клокотал от возмущения!..
Он подошел прямо к моложавому пижонистому старику и в назидание всем остальным громко спросил:
— Вы что, уважаемый, строем никогда не ходили?!
Старик со шрамом на лице посмотрел смешливым глазом на старшего лейтенанта, улыбнулся и ласково ответил:
— Представь себе, малыш, — НИКОГДА...
...Этот же шрам, пересекающий чуть ли не все лицо, мы увидим у мальчишки четырнадцати лет от роду...
...каким и был далекой весной сорок третьего года прошлого столетия сегодняшний моложавый старик ветеран.
И тогда мы поймем, что шрам этот — отнюдь не фронтовое ранение, а попросту след жестокой и кровавой драки между блатняками и уркаганами того времени...
* * *
НОЧЬ. АЛМА-АТА СОРОК ТРЕТЬЕГО...
Была ночь... Была окраина полуголодной, но спасительной Алма-Аты, забитой эвакуированными, военными госпиталями, изнемогавшей от жуликов-интендантов, семейных трагедий, спекуляции и жестоких детских банд карманников, «домушников», малолетних налетчиков и несовершеннолетних убийц...
По-южному темной, непроглядной ночью под негромкое журчание арыков мальчишка со шрамом через все лицо сидел на облучке казахской арбы с высокими бортами, которую тащил самый обыкновенный степной ишак. |