|
Теперь эта лодка лежала у берега, и план нанесения удара был – вот только знать об этом пока лишним людям не следует… – Когда-то давно император Франции Наполеон Бонапарт захватил Москву. Но мы все равно не сдались, мы разбили его и изгнали со своей земли. – Вот и мы когда-нибудь разобьем кузенов и изгоним их со своей земли… – Это может произойти быстрее, чем вы думаете, сэр… – сказал я. Полковник молча ждал продолжения. – На подходящей к берегу русской эскадре больше двухсот палубных штурмовиков и бомбардировщиков. Точно такая же эскадра подходит к вашим берегам со стороны Тихого океана. И стратегические бомбардировщики, способные стереть в пыль Лондон, тоже никуда не делись. Но нам кое-что мешает пустить это все в дело. Некое препятствие. – Убрать его должны вы? Я кивнул. – Именно. Нам нужны заложники. Мы не знаем их точное местонахождение. Нам предъявили ультиматум, и мы не можем активно действовать. Мы объявили о невмешательстве, чтобы выиграть время, правду знают всего несколько человек на Земле. Мы не знаем, где их держат, но я должен узнать это и освободить их. После того как нам удастся освободить заложников и переправить их на русский авианосец или подводную лодку, Российская Империя объявляет войну Британской империи на суше, на воде и в воздухе. Неограниченная и тотальная война до победы. Пока русский флаг не взовьется над Лондоном, пока русские солдаты не ворвутся в Тауэр или то, что от него останется, – мы не отступим. Это уже решено. Полковник догадался, на что я намекаю, почти сразу. Догадаться было нетрудно – каждый, кто читал газеты и смотрел телевизор, мог догадаться… – Черт… Вы их не вывезли. – Не вывезли, сэр… – Они что, и ребенка взяли? – И ребенка тоже, – подтвердил я. Полковник покачал головой. – Какими же подонками надо быть… – В геополитике нет понятия «подонки», сэр. Это рычаг воздействия на нас. Нам дали гарантии того, что они в безопасном месте. После того как все закончится, нам обещали их вернуть. Скорее всего вернут. Но тогда уже все закончится. Нас это не устраивает… Полковник посмотрел на потухшую в пальцах сигару. – Надо все же оставаться людьми… Я слышал, что ваш нынешний император служил в десантных частях. – Совершенно верно, сэр. – Это хорошо… – С нами нельзя разговаривать языком ультиматумов. Россия никогда и ни перед кем не встанет на колени… Левее, у входа, появились люди, грязные как черти, они весело отряхивались, о чем-то переговаривались, приводили в порядок свое оружие. Больше всего они были похожи на рудокопов – или чертей, поднявшихся из ада. У всех, кстати, тоже SCAR, оружие, которое используют только морпехи и спецназ. – Что это? – Пробиваем путь эвакуации. Мы решили уходить в тоннели метро, как только здесь все закончим. Я послал группу проверить маршрут. Обидно будет, если британцам удастся захлопнуть здешнюю мышеловку. – Они еще не затоплены?! – Нет, сэр… Гнусавый, типично британский выговор бритвой резанул по нервам… – Черт, это же… Полковник рассмеялся. – Спокойно, это наш человек. Я тоже раньше нервничал. С некоторых пор британский акцент у многих вызывает раздражение… – Кто он? – Британец из гражданских. Но подготовленный, лучше многих моих ребят работает. Да спокойно, G2 его проверила. Он своих соотечественников больше нашего недолюбливает. И здесь в стране уже давно… Что-то в одном из отряхивающихся от грязи бойцов показалось мне знакомым, какое-то неуловимое ощущение, что я его где то видел… – Прошу извинить, сэр… Незаметно перещелкнув предохранитель на винтовке в боевое положение, я направился к «рудокопам». |
