— Нет, — улыбка мгновенно исчезает с лица круглолицего.

— Кажется, вон тот превысил? — водитель быстро скашивает глаз на радар. — Нет, снижает скорость… Ладно, пусть живёт, мы же не звери, мы же люди, Коля, да?..

Длинный грузовой «мерседес» с замороженным мясом, обдав пэпээсников солярным выхлопом, скрывается за поворотом.

— А ты, всё-таки, что имел в виду? — после долгого молчания интересуется старший сержант.

— Ты о чём, Коль? — водитель честными глазами смотрит напарнику прямо в переносицу. — Я ничего такого не имел в виду, так что кончай трындеть! Потрепались и будет…

У него не получалось с любовью, хоть убей, ни в юности, ни когда он стал руководителем одного из крупнейших химических предприятий развалившегося Союза.

Он дал себе слово, когда увидел ее: «Я обязательно найду тебя! Вот только разгребу всё».

Разгрести предстояло немало и в бизнесе, и в личной жизни тоже. Но она того стоит, решил он.

Этот химзавод — бомба замедленного действия. «Возьми мой 115-ый в счёт долга», — предложил ему один из друзей, которому он помог. Год назад друга убили, и вдова передала ему права на 115-ый завод, долги которого камнем повисли на нём, как на правопреемнике.

Завод № 115 был закрыт уже больше пяти лет. Законсервирован до лучших времен, которые могли не наступить никогда. Чтобы начать производство, нужно было: а) заплатить накопившиеся долги за электроэнергию и многое другое, и б) вложить деньги в производство и закупку материалов, а также в поиск квалифицированного персонала и в охрану, но прибыль обещала быть верной, так как химические удобрения и производство пластиковой упаковочной тары всегда приносят хороший доход.

Выкроив полдня из своего графика, он приехал в Тихорецк вместе с тремя своими заместителями. Он дважды облетел на вертолете своей корпорации огромный химический комплекс и поразился абсолютному отсутствию людей за бетонным забором. Лишь на въезде главного входа горела лампочка, несмотря на дневное время суток, и дымилась труба заснеженного куба проходной. Главные ворота были наглухо закрыты, и только колея от машины, которая, видимо, подвозила охрану на смену, да редкие собачьи следы говорили о том, что завод худо-бедно охраняется.

Копна кудрявых волос, короткая дубленка, высокие сапоги и сильный ветер, который продувал насквозь. Лера оглянулась на заснеженную махину автосервиса и, поскользнувшись на высоченных шпильках, чуть не упала на грязно-ледяную поверхность тротуара, но всё-таки удержалась.

— Расстрелять вас мало!.. — Лера чуть не прикусила язык от досады, её жёлтый лимузин обещали отремонтировать лишь на следующей неделе.

Когда Лера спустилась в метро, с ней случилась небольшая авария — она зацепилась сумкой за сумку какого-то гражданина. На пол посыпалась косметика, и вывалился полукилограммовый пакет собачьих сухариков для её болонки Джерри.

— Ой, что это у вас, сухарики, да?.. — поднял пакет гражданин в длиннополом пальто.

— В супермаркете дали — на пробу, а что? Хотите съесть?.. — отбирая пакет, ехидно спросила Лера и быстро прошла к краю платформы.

— Осторожнее, — сказал ей вслед гражданин.

— А что? — повторила Лера и обернулась. — В чем дело, молодой человек?..

— Вас ветром сдует, — пожал плечами и улыбнулся тот.

— Не беспокойтесь за меня! — огрызнулась Лера и, дёрнув плечом, отвернулась, а пакет с собачьими сухарями снова упал.