Эстер. Знаете, Шарлотта, я не хочу, чтобы меня обсуждали. Положение и так слишком сложное…

Шарлотта. Вы это сами признаете, Эстер. Но сколько бы я ни ломала себе голову, я никогда не пойму, зачем вам понадобилось впустить этого дьявола в свой дом.

Эстер. Дорогая Шарлотта, в один прекрасный день господь бог избавился от всех своих недостатков, создав из них дьявола и отправив его в ад. Это было очень удобно. А то, что произошло со мной, гораздо труднее распутать. Богу было легче. Уверяю вас!

Шарлотта. Недоставало только, чтобы вы начали богохульствовать и растаптывать религию!

Эстер. Оставьте меня в покое с вашей религией. Сначала вы пускаетесь во все тяжкие…

Шарлотта. Я?!

Эстер. …А потом бежите в церковь замаливать грехи. У меня свой собственный взгляд на религию, и я не желаю, чтобы меня за это осуждали. Естественно, что со мной происходят исключительные вещи, потому что я сама исключительный человек.

О! Не подумайте только, что я хвастаюсь. Я хотела сказать, что, к сожалению, я не такая, как другие, и поэтому, к сожалению, я не могу придерживаться общих правил. Я должна создавать свои собственные, а это не так легко, клянусь вам.

Шарлотта. Мы попали бы в хорошенькое положение, если бы все выражали свои мысли, как вы.

Эстер. Но я не как все, Шарлотта, я об этом очень сожалею. То, что другие называют чистотой, для меня грязь… А я хочу быть чистой, поймите это! Я была глупа, как овца, и счастлива идиотским счастьем. Я не хочу оставаться дурой. Я хочу думать, смотреть, судить, решать, да-да, решать, а главное, я не хочу полагаться на дурные привычки, насчитывающие несколько столетий, и я не буду повторять старые глупости под предлогом, что такова жизнь и все так поступают. Как вы считаете, что я должна делать? Я обожаю Флорана, и я обожаю эту малютку… Я ее обожаю!

Шарлотта. Вы никогда не заставите меня в это поверить.

Эстер. Верьте или не верьте, это факт. Она обожает моего мужа, мой муж обожает ее, а я его. Я ничего не могу с этим поделать.

Шарлотта. Как вы бесстыдны, Эстер!

Эстер. Я вас шокирую, потому что я хожу по этому дому с обнаженной душой, а этого не полагается делать. Но я буду продолжать, предупреждаю вас.

Шарлотта. Но раньше, раньше же вы ее не знали. Вы ее не обожали. Почему вы затащили ее к себе в дом и бросили в объятия Флорана? Вот чего я не могу понять…

Эстер. Это было неизбежно… Неотвратимо… Есть силы, которые толкают нас к катастрофе, притягивают нас к ней.

Шарлотта. Ах! Значит, вы признаете, что это катастрофа?

Эстер. Да, катастрофа! Но я сделаю вес возможное, чтобы эта катастрофа перестала ею быть. Для чего чтобы можно было в ней жить, сделать ее обитаемой, приручить ее…

Шарлотта. Одомашненная катастрофа?..

Эстер. Почему бы нет? Я не могу заставить себя ненавидеть Флорана или возненавидеть эту девочку… Я бы стала лгать. Я люблю их обоих. Я люблю любить, Шарлотта. У меня, как у Верлена, неистовство любви. А вы ненавидите любовь. Все ненавидят любовь, пытаются ее разрушить, помешать ей жить. Все объединяются против любви, ожесточаются против нее.

Шарлотта. Ни один человек вас не поймет, никто вам не поверит.

Эстер. Зрители существуют для меня только в театре. Мы сейчас не на сцене.

Шарлотта. Эстер! Эстер! Вы спорите сами с собой. Вы пытаетесь превратить в мужество слабость, недостойную вас.

Эстер. А вы считаете, что мне не нужно мужество?

Шарлотта. Вы все время себе противоречите. Если вам необходимо мужество, значит, вы боретесь, вы страдаете…

Эстер. Конечно, я борюсь, конечно, я страдаю. Иначе все было бы слишком просто. Сегодня ночью у меня не было спазма. Я закричала от другой боли. Я позвала Флорана. Флоран пришел. Он меня утешил.