|
— Я прощаю тебя, Билаал, — с кривой ухмылкой ответил он, махнув молодому человеку проходить. — Входи. Мне крайне необходимо завершить вот это. Пока Билаал устраивался за столом для переговоров и включал свой лэптоп, Галиб положил рядом с ним мини-DVD из своей цифровой камеры и съемный миниатюрный жесткий диск с записями камер наблюдения «Купола скалы». — Из этих двух надо сделать один диск. Вот этот по хронологии первый, — объяснил ему Галиб, показав на жесткий диск. — Ты ведь сможешь сделать сведение? — Я смогу все, что прикажете. Стоя с крепко прижатыми к груди руками, Галиб наблюдал за действиями специалиста из-за его плеча. Билаал выудил из сумки USB-кабель, подсоединил жесткий диск к лэптопу и, запустив программу видеомонтажа, отыскал нужные файлы на диске Талиба. — Для начала надо просмотреть все записи, после чего вы скажете мне, что сделать. — Запомни, Билаал: никто об этом не должен знать. Ты понял меня? Когда юноша оглянулся на хранителя и наткнулся на его угрожающий взгляд, ему стало не по себе. — Даю вам слово. А на экране в аккуратной сетке из девяти окошек одновременно стартовали девять клипов. Компьютерщик сразу догадался, где сделана запись. Он тщетно попытался припомнить, видел ли когда-либо камеры в храме. На экране двое палестинцев в штатском обеспокоено шагали по слабо освещенной галерее храма, в руках у них были полуавтоматические винтовки. Выходя из зоны захвата одной камеры, они появлялись в другой. Звуковая дорожка зафиксировала лишь негромкие шаги по расписным коврам и тяжелое дыхание обоих. Камера номер девять транслировала неменяющуюся картинку — пустую пещеру под скалой, Колодец душ. Когда Билаал вгляделся в крошечные цифры даты и отсчета времени в правом нижнем углу каждого видеоокошка, он весь напрягся. Это были минуты, предшествовавшие кощунственной перестрелке в святыне всего три дня назад. Ему были известны только жуткие слухи об осаде. Но ни в одном из них не фигурировали эти вооруженные люди — мусульмане, — находившиеся в храме перед тем, как все началось. Галиб навис над ним и прошептал: — Эти кадры надо стереть. Ясно? — Ясно, — с дрожью проговорил юноша. — Теперь перемотайте вперед минут так на двадцать. Дрожащими пальцами Билаал поставил запись на перемотку. На несколько секунд счетчик времени словно взбесился. — А, вот! Стоп! Билаал щелкнул на кнопке «воспроизведение». Двое боевиков договаривались немедленно открыть огонь, как только кто-либо войдет в мечеть. Затем они прокричали друг другу благословения и благодарность за то, что им отвели роль мучеников. Спустя несколько секунд скрип дверных петель вынудил их отступить вглубь и, заняв позицию, держать на прицеле южные двери храма. — Так, теперь внимательно, Билаал. — Ухмыляясь, хранитель выпрямился и сложил на груди руки. — Начнем с этого момента. Галиб имел в виду картинку камеры за номером один: двери медленно отворяются, давая пролиться в недра храма лунному свету. Билаал подался ближе к экрану в попытке различить темные силуэты, возникшие на пороге, но ему это не удалось. И тут случилось нечто совершенно неожиданное. Как по команде по всем девяти картинкам пошли помехи, будто камеры обесточили. — Что за… — Ты что сделал? — рявкнул Галиб. |
