|
— У них не такой уж большой выбор. Донован усмехнулся. — Похоже, ты права. Ну что ж, остается только добавить, что я польщен твоим доверием. — А я знала, что могу рассчитывать на тебя. Он провел ее через лабиринт могильных плит и памятников, среди которых преобладали высокие распятия — традиционные и подобные кельтским, — вырезанные из мрамора и гранита. — Я мало помню с того момента, как свалился на пол, — объяснил Донован Шарлотте. — Но странное дело, отчетливо запомнилось, что, прежде чем потерять сознание, перед моими глазами вдруг предстало это место. — Здесь так красиво, — проговорила Шарлотта, вглядываясь в круглые спины отдаленных холмов. Но Донован говорил совсем о другом. — Под нами покоится четверть миллиона усопших, — сказал он. — Места для «новеньких» почти не осталось. Но к счастью, несколько лет назад моя мама уговорила папу купить здесь два участка. Он, конечно, встретил предложение без особого энтузиазма. Донован улыбнулся. — Отец так любил жизнь и ни слова не хотел слышать о смерти. Хотя, помнится мне, в пабах он частенько говорил старичкам тост: «Желаю оказаться на небесах за полчаса до того, как дьявол прознает о моей смерти». Шарлотта рассмеялась. — Это здесь. — Донован показал на скромное каменное надгробие в форме креста. — Ты бы замечательно ладила с моими родителями, Шарлотта. Хорошие люди с добрыми сердцами. Вот, смотри. Он показал на символ, выгравированный на надгробии отца. — Ты знаешь, что означает этот символ? Воспитанная в католичестве, Шарлотта помнила, что перекрещенные «Р» и «X» уже не раз встречались ей прежде, в основном на ризах священников и в убранстве алтаря. Но смысл символа ускользал из памяти. Она покачала головой. — «Кси» и «ро» — первые буквы греческого слова «Христос». Но так, как мы произносим это слово, они соответствуют буквам нашего алфавита «си» и «эйч», «Christ», «помазанный», или «избранный». С этими словами он взглянул на нее и улыбнулся. Шарлотта потрясенно смотрела вниз на молодую травку, проклюнувшуюся на забронированном клочке земли. — Останки Иисуса — здесь? Донован вновь улыбнулся и кивнул. Он объяснил, что в нестандартном по габаритам гробу его отца разместился еще один гроб, поменьше, с оссуарием. — Я решил, что это самое безопасное место. Так что теперь ты знаешь. Только ты, я и Он. Она потрясенно молчала. — Тебе надо узнать кое-что еще. Шарлотта наблюдала за тем, как он полез в карман и достал какую-то очень старую на вид бумагу, запаянную в прозрачный пластик. — Помнишь наш разговор о том, как Евангелие от Марка изначально оканчивалось пустой гробницей, и о том, как была исправлена концовка? Она кивнула. — Вот подлинник, — сказал он. — Единственный в мире экземпляр. Взятый из первого Евангелия, написанного Иосифом Аримафейским, человеком, поместившим тело Иисуса в тот оссуарий, который вы исследовали. Патрик вырвал сенсационный эпилог из тайного реестра перед самой отправкой оссуария назад, в Иерусалим. |
