Нет, не здесь.

Через мгновение в своем шатре он получит все, что хочет, и ему наплевать на то, как будут перемигиваться и о чем станут перешептываться за его спиной мореходы, гребцы, капетаниос, Мавсаний и Фэйдра с Хели!

Он уже приоткрыл рот, чтобы приказать перенести девушку в шатер, как вдруг Мавсаний коснулся сзади его плеча и шепнул так тихо, что его мог услышать только Драконт:

– Она настолько изнурена, что погибнет, как только ты овладеешь ею, господин.

Драконт повернулся, незрячими, пьяными глазами уставился на сверх всякой меры проницательного раба… Потом он покачнулся, и Мавсаний увидел, что взгляд его господина обретает осмысленное выражение.

Драконт глубоко вздохнул, потер лоб и ушел в шатер, буркнув:

– Позаботься о ней. Я хочу, чтобы она осталась жива.

Мавсаний обтер пресной водой лицо и тело спасенной, смывая белые разводы морской соли, опрокинул сосуд на ее голову, чтобы смыть соль с волос. Девушка тяжело вздохнула, но не очнулась. Вслед за тем Мавсаний велел перенести ее к другому борту и натянуть над ней полог, чтобы скрыть от палящих лучей солнца и любопытных взглядов гребцов.

Затем он развел теплой водой козье молоко, которое очень любил Драконт и которое отлично сохранялось во время пути в особом леднике, нарочно для этого устроенном на галере.<