Изменить размер шрифта - +
Четвертый самолет, который должен был врезаться либо в Белый дом, либо в Капитолий, потерпел аварию в Пенсильвании.

– У вас есть предположения, куда могли вывезти груз? – поинтересовался Дронго.

Кенжетаев взглянул на Бадырова.

– Да, – кивнул тот, – мы работаем над этой проблемой уже почти две недели.

– И есть результаты?

– Есть, – ответил подполковник, – я привез все материалы. Покажу их вам в самолете. Мы вылетаем через полчаса.

– Опять вылетаем? – У Дронго испортилось настроение. – Сейчас половина третьего ночи. Куда на этот раз?

– В Павлодар, – сообщил Кенжетаев, – самолет нас уже ждет. Хранилище находилось на северо-востоке нашей республики.

– И, учитывая расстояния, мы должны лететь туда ночью, – покорно согласился Дронго.

– Вы не любите летать? – полюбопытствовал удивленный Решетилов.

– Обожаю, – буркнул Дронго, – просто мечтал стать летчиком. – И заметил, как улыбнулся Мукан Бадыров.

 

 

Когда же появились врачи, жители Успенки всерьез поверили, что на болотах нашли базу НЛО. Правда, говорили об этом шепотом, чтобы не раздражать понаехавших важных начальников. Поселок оцепили, никому не разрешили выезжать за его пределы, даже руководителю местной администрации.

Вертолеты приземлились недалеко от хранилища, далее они отправились на нескольких джипах. Уже подъезжая к объекту, Дронго обратил внимание на старый шлагбаум, выцветший от времени. Последние тридцать лет его явно не обновляли. Будка постовых почти развалилась. Кенжетаев, перехватив взгляд эксперта, отвернулся. Кто же мог подумать, что эти отходы надо тщательно охранять, в который раз мысленно оправдал его Дронго.

Они подъехали к самому хранилищу. Покосившаяся металлическая дверь на его поверхности даже не закрывалась до конца, оставляя широкие щели. Дронго, стараясь не смотреть на злое лицо казахстанского генерала, первым полез внутрь. За ним последовали остальные. По лестнице пришлось спускаться довольно долго – минут семь или восемь. В небольшой комнате перед другой дверью сидел дежурный офицер. Это был явно не тот офицер, который мог дежурить здесь до случившегося. Он был в новой форме, гладко выбрит и, совершенно очевидно, уже ждал гостей. Увидев Кенжетаева, привычно ему отрапортовал. Генерал отмахнулся, сейчас было не до этого.

– Пройдем дальше? – спросил он.

– Зачем? – пожал плечами Дронго. – Мне и так все понятно. Давайте поднимемся наверх и посмотрим второй вход. Не понимаю: для чего его делали?

– Тогда всё так строили, – недовольно пояснил Решетилов. – Мы подняли документацию шестидесятых годов. Все подземные объекты должны были иметь два входа. Основной и запасной. Таковы были правила. Мы в России потом их пересмотрели, и все запасные входы и выходы в могильниках закрыли. А здесь не успели. Просто забыли. Кто мог вспомнить об оставшихся отходах в Казахстане? Конечно, их нужно было вывезти вместе с нашим ядерным оружием…

– Они шли по ведомству разных министерств, – пояснил Кенжетаев. – Ядерное оружие находилось в компетенции Министерства обороны, отходы с атомных станций – в распоряжении Министерства атомной энергии, а хранилища сооружались под эгидой Министерства общего машиностроения. В общем, полная неразбериха. Кто мог предположить, что этот могильник о себе когда-нибудь напомнит? Мы собирались засыпать его землей, а вокруг сделать охранную зону, не привлекая к ней лишнего внимания.

Подниматься наверх было еще сложнее, чем спускаться. Оба генерала задохнулись.

Быстрый переход