— Это так. Но, спешу вас уверить, надолго я там не задержалась. Кстати, завтра мне снова предстоит уехать.

— Так скоро? Но почему?

— Необходимо уладить кое-какие вопросы с курфюрстом Бранденбургским, так что придется ехать в Берлин.

— Вы едете одна?

— Если не брать в расчет мою горничную и кучера, то, да, одна, но...

— Позвольте мне сопровождать вас! На дорогах сейчас неспокойно... К тому же я не знаю, чем себя занять...

— Но как же ваши владения... И ваша мать? Мне сказали, ей нездоровится. Вы нужны ей!

— Увы, вот уже месяц как она более ни в чем и ни в ком не нуждается...

— О, мне так жаль, Клаус!

— Довольно. Она, наконец, воссоединилась с моим отцом, о чем всегда мечтала. Для нее это не смерть, а освобождение... Что же до моих земель, то ими сейчас занимается человек, которому я полностью доверяю. Так что, получается, что я абсолютно свободен и полностью к вашим услугам. Позвольте мне ненадолго стать вашим сопровождающим!

Аврора на секунду задумалась. Идея иметь подле себя надежного сильного мужчину выглядела весьма заманчиво! К тому же барон наверняка сможет позаботиться о маленьком Морице... В настоящий момент ребенку ничто не угрожало, но, кто знает, что может ждать его на пути в Берлин? Конечно, их вражда с Флемингом несколько поутихла, и все же Аврора не могла окончательно поверить канцлеру. И потом, она не знала, существуют ли другие люди, желающие навредить младенцу. Взять, к примеру, того же «ворона», что посылал ей анонимные письма, полные язвительных намеков. Она до сих пор гадала, кем мог быть этот недоброжелатель. Вероятно, теперь он затаился и выжидает удобного момента, чтобы нанести удар...

— Вы не отвечаете, — тихо проговорил Клаус. — Мое предложение вам не по нраву?

— Ни в коем случае, даже наоборот, но... при одном условии...

— Я согласен на все!

— Неужели вы настолько безрассудны?

— Ради вас я готов сделать все, что угодно!

Боже правый, слушать его было одно удовольствие! Однако Аврора привыкла судить не по словам, а по поступкам...

— Есть некто, нуждающийся в помощи и поддержке куда больше, чем я: это маленький ребенок, которому едва исполнилось полгода...

— Ваш сын?... Для меня он так же дорог, как и вы. В моем понимании, мать и сын нераздельны!

Аврора положила молодому человеку руки на плечи, привстала на цыпочки и поцеловала Клауса тепло и нежно, как сестра целует брата:

— Спасибо!.. Если вы и впрямь согласны, завтра же поезжайте в Гамбург и заберите моего сына. Встретимся с вами в Берлине... И помните: я доверяю вам!

Глава III

По горам, по долам...

Прибыв в Потсдам, который для Берлина был тем же, чем Версаль для Парижа, — то есть, выражаясь без прикрас, любимой резиденцией Великого курфюрста, Аврора с легкостью получила аудиенцию при дворе. Стоило признать, что этому немало поспособствовало рекомендательное письмо многострадальной Кристины Эберхардины. Прощаясь с Авророй, бедняжка совсем пала духом и плакала еще больше прежнего:

— А я так надеялась, что вы поможете мне избавиться от этой нахалки! Вы даже представить себе не можете, как она меня ненавидит! Заклинаю вас, возвращайтесь поскорее!

— Не волнуйтесь, очень скоро вы станете королевой, и я обязательно вас навещу. Только тогда я буду обращаться к вам не иначе как «Ваше Величество»!

— Королевой... Знаете, я ведь даже не уверена, хочу ли я всего этого...

— Будет вам! Ведь говорят, что поляки — очень милые люди...

— Неужели? А что, в таком случае, говорят о полячках? Когда мой супруг получит корону, у него будет поистине королевский выбор любовниц! Как я смогу это пережить!

— Попробуйте посмотреть на это с другой стороны: ведь тогда он позабудет графиню Эстерле.