Тебе не идет лесть. Не думаешь же, ты, в самом деле, что этот бездельник станет мудрым правителем?
— Но у тебя есть еще и дочь, государь.
— Принцесса красива. Вся в свою мать, но красота и мудрость не одно и тоже. Я правлю страной долгий период, Сенусертах. Ты сам изготовил стелу в 44 год моего царствования. И я знаю людей. И я вижу закат династии, но не это мне пугает. Пусть моя династия уйдет. Все рано или поздно стариться, и уступает место новому. Это закон жизни. Меня пугает судьба страны.
— Твои предки и ты сам укрепили страну, государь. Египет силен и никто не сокрушит его!
— Я также думал, но теперь в этом сильно сомневаюсь. И вижу повторение ситуации, что была после смерти царицы Нитокриды. Ты помнишь эту историю, друг мой?
— Помню, государь. И да уберегут нас боги от такого! Я читал папирусы, что повествуют о том времени. Тогда сами устои державы почти рухнули. Но сейчас подобное произойти не может.
— Отчего ты так думаешь, Сенусертах?
— Слишком сильна страна Кемет при правлении той великой династии, которую основал великий фараон Аменемхет I и к которой принадлежишь ты, государь.
— Снова лесть, Сенусертах, — отмахнулся от своего друга фараон. — Как мне надоела эта лесть. Я бы даже стал наказывать придворных за лесть.
— Но это не лесть, государь. Ты знаешь, что я говорю тебе правду.
— Тогда если не лесть, то глупость. Нет старого человека, который бы прежде не был молодым и полным сил. И нет государства и нет династии, которая бы не состарилась. Вот наша династия стала старой. Мой сын и наследник принц Эвиб-Ра мог бы стать великим фараоном. Мог бы. Но не стал. Боги забрали его. Они хотят, чтобы к власти пришел мой слабый младший сын. А значит, они хотят гибели династии….
Тени в лабиринте.
Эвиб-Ра произнес, обращаясь к своему спутнику:
— Отец так скорбит из-за моей смерти.
— Ты был его любимым сыном. И он надеялся на то, что ты станешь великими фараоном. Ты тогда еще не стал высказывать собственные мысли по поводу управления страной Кемет.
— А ты разве не согласен с тем, что я считаю правильным для Верхнего и Нижнего Египта, жрец?
— Это трудно определить, что есть истина, мой принц. Истину покажет будущее вот и давай смотреть будущее дальше.
— Куда ты поведешь меня сейчас?
— В покои главного казначея Амени. Это доверенный человек твоего отца.
— Но мне он никогда не нравился, Ра-Тауи.
— Тогда тебе вдвойне будет интересно узнать, чем он занимается…
Место действия: Город Иттауи, «соединяющий обе земли» — столица Верхнего и Нижнего Египта. Дворец фараона. Покои главного казначея Амени.
Хранитель печати фараона, главный сборщик налогов и главный казначей армии, хранитель сокровищницы Белого дома (Верхнего Египта) и хранитель сокровищницы Красного дома (Нижнего Египта) был одним из высших чиновников страны…
Покои главного казначея фараона Верхнего и Нижнего Египта, Амени в этот час были открыты только для доверенных лиц.
Сам Амени сидел на резном украшенном золотом кресле и вертел в своих сильных руках золоченый жезл. Этот вельможа скорее напоминал военачальника, чем казнохранителя. Его мощная грудь, прикрытая многослойным ожерельем из драгоценных камней и золота, широкие плечи и мускулистые руки выдавали в нем хорошего бойца.
Богатая юбка с передником из золотых полос, широкий пояс и сандалии, украшенные драгоценностями, говорили о том, что казнохранитель почитает моду.
Рядом с Амени сидел высокий и худой человек, преклонных лет, в одеянии жреца. В своих руках он держал посох и строго смотрел на придворного.
Амени поймал взгляд гостя и произнес:
— Ты снова мной недоволен, отец?
— Недоволен, сын мой, — ответил жрец. |