— Я пока не знаю его настолько хорошо, — ответила Роуз, — но надеюсь однажды узнать, — подмигнула она, и пошла прочь. Она грациозно двигалась в указанном Пенни направлении. Дойдя до того места, где стоял Дориан, она не приблизилась к нему, а продолжила медленно идти. Его взгляд покинул Грэгори, и она ощутила, как он смотрит на неё. Роуз проплыла мимо него, повернув голову, чтобы посмотреть ему прямо в лицо, с мерцающим отблеском в глазах и улыбкой на лице. Она продолжила идти, направляясь к столу с закусками, но её взгляд не отрывался от его лица.

Даже Дориан Торнбер не мог пропустить такой намёк, каким бы недалёким он часто ни был рядом с женщинами. Он извинился Грэгори Пёрну, и последовал за ней к столу. Дойдя сюда, он обнаружил её погружённой в разговор с девушкой, подававшей вино.

— Мне нужно, чтобы ты дала мне то, что передала тебе Мисс Купер, дорогая моя, — сказала Роуз, протягивая в ладони две серебряных монетки, хотя им не полагалось платить слугам.

— Прошу прощения, миледи, я понятия не имею, о чём вы говорите, — отозвалась Лора. Она была доброй подругой, но попыток выстоять против грозной Роуз Хайтауэр у неё сдавали нервы.

Роуз склонилась ближе к её уху:

— Мы можем сделать это двумя способами, один из которых закончится тем, что ты будешь пристыжена и возможно высечена, а вторым ты получишь две серебряные монетки, и окажешь своей подруге неожиданную услугу, — сказала она, а затем отстранилась, и улыбнулась девушке. Дориан не уловил весь разговор, но выражение лица девушки заставило его посочувствовать ей. Миг спустя Роуз взяла его с собой к небольшому столику, где она могла осмотреть письмо.

Оно было запечатано кусочком красного воска, а снаружи было написано слово «Мордэкай». Роуз рассмотрела возможность того, чтобы распечатать, но она не хотела так поступать с Пенни. Её голова быстро заработала, и разобщённые детали последних нескольких дней стали сходиться — внезапный интерес Пенни к танцам, её странные вопросы и находившее на неё время от времени плохое настроение. Она всё ещё не была уверена, что могла планировать Пенни, но знала, что это наверняка было что-то серьёзное, и что оно случится здесь, на балу. Письмо вероятно стало бы последней деталью в головоломке.

— Дориан, — сказала она, обратив на него всё своё внимание, — мне нужно, чтобы ты сделал для меня кое-что немного странное.

— Всё, что вы попросите, Леди Роуз, — сказал он, тепло посмотрев ей в глаза.

— Отныне зови меня «Роуз», и обращайся на «ты». Глупо, что ты продолжаешь обращаться ко мне иначе. Мы уже достаточно прошли вместе, чтобы быть более фамильярными, — сказала она, протянув руку, и накрыла его ладонь своей. Глаза Дориана расширились, он теперь был на неуверенной почве. — Прости меня, Дориан, я хотела потанцевать, но это может быть важнее. Не мог бы ты отнести это письмо Мордэкаю? Ему нужно прочитать его немедленно, как только найдёшь его. Я бы настояла на том, чтобы ты побежал, если хочешь наилучшим образом ему помочь.

Одним из наиболее потрясающих качеств Дориана Торнбера была его неизменная верность. Там, где многие стали бы задавать вопросы или тянуть, Дориан взял письмо, и встал.

— Поберегите для меня этот танец, Леди Роуз, — сказал он, и двинулся через толпу, быстро шагая, а когда оказался снаружи, он и впрямь побежал трусцой. Роуз посмотрела ему вслед, прежде чем встать, чтобы найти Пенни.

* * *

Я снова читал, когда открылась дверь.

— Ты мог бы сперва постучать, — сказал я, увидев, как входит Дориан, тяжело дыша.