– Алой эта земля величается вовсе не оттого, что огорожена от иных владений малинниками. И не потому, что окрест в лесах полно рябины, а по весне на полях буйным цветом полыхает мак. Прозвание такое пошло с тех самых пор, как на Грусь зарились вороги лютые, аки волки голодные. То Орда откуда ни возьмись нахлынет, то из Империи Майна, которая в те годы, правда, империей еще не была, злой недруг пожалует. Тут их всех встречали и лили кровь в жестокой сече. С этого времени так оно и повелось: ближние к границе земли – Красный Пояс. Чуть далее, нормальной конской скоростью полтора дня пути, Грусь Зеленая начинается. Прозвали ее так оттого, что куда ни кинешь взгляд, где только не приведись, везде тамошние земли засажены огурцами, луком и капустой. Ибо и в нашей стране эти дары земли в большом почете, и в других концах света наши соленые огурчики и квашеная капуста едва ли не на вес золота. Со всего мира торговые гости едут. – Делли мечтательно причмокнула. – А уж Золотая, – фея даже зажмурила глаза от накатившего чувства, – от дворцов да теремов, храмов да колоколен свое прозвание имеет.

– А в кого веруют‑то? – заинтересованно спросил славный витязь Вадим Ратников. – Тоже в Нычкино семейство?

– И в Нычку веруют, и в Сына вдовы, и в Изгнанника с Востока, и в одноглазого бога с копьем, и в Деву Светоносную, и в других каких… Хотя ежели послушать, то считается, будто бы более всего славят Солнечный лик, в восьмилучевом кресте воплощенный. – Фея усмехнулась. – А так, если ты приедешь и скажешь, что за тридевять земель очень сильный джапанский бог спасает от болезней, дарует богатство и хранит от черного глаза, то и в него истово верить будут, лишь бы ничего делать для этого не надо было. А уж если за свои деньги храм возведешь да бирюльки разные раздавать начнешь, тогда и вообще в святые подвижники запишут. Главное тут растолковать, что хотя люди и грешны, и грешить будут до последнего вздоха, но все это не беда, все это по‑людски. И ежели загодя с богом договориться, все равно сладок кус на той стороне получишь.

Говорила она с жаром, пожалуй, даже с запальчивостью, Должно быть, тема местных верований чем‑то болезненно затрагивала интересы нашей милой заказчицы.

– Клин! – предупреждающе шикнул Вадюня, не слушая ответ на свой вопрос. Он напряженно вглядывался в сторону гряды холмов. На гребне одного из самых высоких виднелась почти монументальная группа – два всадника, напряженно глядевшие явно в нашу сторону, и пустая лошадь рядом с ними.

– Витязи местные, – пояснила Делли, заметив по направлению наших взглядов предмет столь пристального внимания. – Границу стерегут.

– Что, опять?! – Вадим выразительно поглядел на меня. Очевидно, мысль о том, что в очередной раз предстоит встреча со стражами кордона, явно не грела моего соратника. – Может, проскочим от греха подальше? Прорвемся на скорости?

– К чему? – удивилась фея. – У нас ярлыки в полном порядке.

– То‑то и оно, – покачал головой Вадим. – Не найдут за что с нас бабки снять – огорчатся. А дальше поди докажи, кто на кого напал. Ну что, топим газу?

– Эге‑ге‑гей, люди добрые! – разнесся над лесами и долами мощный глас, заглушивший дальний звон колоколов и заставивший сокрушенно замолкнуть коровье стадо.