Они приехали неделю назад, и с тех пор виделись редко. С самого рассвета и до заката Рахим отсутствовал, решая важные государственные дела, и, когда возвращался, Луиза уже спала.

Но она просыпалась, едва он входил в спальню. Ему не хотелось говорить о делах и встречах, занимавших его день, он желал одного — близости. Она остро чувствовала его неутолимую потребность в полном слиянии с ней. Вся напряженность дня мгновенно исчезала, едва они прикасались друг к другу. Она словно таяла в их тесных объятиях и страстных прикосновениях. Время близости заканчивалось, и Рахим спокойно засыпал с нею рядом. Но Луиза не засыпала. Ее ежеминутно преследовала мысль, что он готов оставить ее.

Едва сдерживаемое отчаяние Рахим угадывал в ее каждом поцелуе, в их каждом сближении, в неутолимой жажде любви. Иногда она начинала расспрашивать Рахима о конфликтах, которые он преодолевает. Луиза хотела знать все самое худшее. Одновременно она боялась совершить промах и тем самым положить конец их совместной жизни. Ее поддерживала только безграничная любовь к Рахиму и крупица надежды на то, что они не расстанутся. Ситуация меж тем обострялась.

У Луизы возникли первые сложности, о которых ее предупреждала Эмми. Мачеха Рахима и его сестры не выказывали никакой радости по поводу ее приезда и всего лишь раз пригласили Луизу отобедать с ними. Это были своего рода смотрины, но не знакомство с семьей. Правда, их отношение было почтительным и подчеркнуто вежливым. Оно словно подтверждало неумолимый факт: Луиза для них чужая. Чужая сейчас, и чужой останется всегда.

Иногда у Рахима выдавалось свободное время днем, и они проводили его вместе. Он устроил ей экскурсию по дворцу, рассказывая об истории его строительства и особенностях архитектуры. Они выезжали в город и на морское побережье. Люди, культура, все кругом было настолько чужим, что Луиза испугалась: а сможет ли она когда-нибудь приспособиться к ним? Сможет ли она выжить в этой роскоши и полном одиночестве, несмотря на многочисленную прислугу под рукой, готовую бегом бежать по первому ее слову. Перспектива такой жизни казалась ей безнадежной. Порой Луиза думала, что Рахим привез ее сюда, чтобы она сама во всем убедилась.

—Луиза, — послышался голос султана.

Удивленная его появлением в столь неурочный час, она приподнялась с кресла, чтобы он мог ее заметить, и отозвалась:

—Я здесь.

Рахим стремительно подошел к ней. Национальные одежды развевались, еще больше усиливая величественность и властность его облика. На лице султана сияла улыбка. Он был явно чем-то доволен. Луиза повеселела.

— Идем со мной, у меня для тебя сюрприз, — радостно сообщил он.

Она со всех ног бросилась к нему. Он несколько минут будет с ней! Одно это сразу делало ее счастливой. Рахим посмотрел через плечо и кивнул, подавая знак кому-то, скрывавшемуся позади него. Луиза проследила его взгляд и ахнула: красно-желтое электрическое кресло вкатилось в залитый солнцем дворик.

—Луиза, это я! — раздался восторженный детский голос.

—Эбби!

Последовали поцелуи, объятия, слезы радости и счастливые восклицания.

—Я счастлива снова видеть тебя!

— Рахим послал за мной свой личный самолет.

— И ты летела в нем одна?

—Со мной была няня. А Стивен ждал в аэропорту.

—Ты говоришь о мистере Харди?

—Он попросил меня называть его просто Стивеном. Для меня приготовили во дворце комнаты, специально оборудованные всем необходимым.

— Правда?

— Стивен показал их мне. Я останусь здесь на свадьбу и увижу всех-всех султанов.

— Это замечательно, Эбби! Как я рада, что ты со мной!

— И я тоже. Правда, Рахим потрясающе выглядит в своем наряде? Хотя знаешь, он как будто ходит в слишком большой ночной рубашке.