|
Она сперва ничего не поняла, попыталась вырваться, но вскоре сообразила, что это бесполезно: Уф обладал железной хваткой. – Тфоя софсем тихо лежать… – одними губами прошептал он в Марусино ухо и пояснил: – Мясоглоты… Уф… Маруся зажмурилась. Когда же все это закончится?! Пошел мелкий холодный дождь. Гроза ворочалась где то в небесах, медленно уползая прочь. Лежать девочке было не очень удобно: живот колола случайно подвернувшаяся ветка, локоть угодил в семейку перезрелых грибов, размазавшихся по траве вонючей коричневой жижей. Но ужас перед неведомыми мясоглотами пересилил желание устроиться комфортнее – Маруся точно превратилась в камень, даже дышать стараясь через раз. Охотники появились между деревьями и прошли совсем рядом с затаившимися ёхху и девочкой. Сквозь ажурное плетение ветвей Маруся увидела быстро двигающиеся темные силуэты. Она насчитала семерых мясоглотов. Все они имели при себе вместо оружия толстые палки или дубины. У двоих за плечами торчали кривулины луков. «Да это же дикари, – удивилась Маруся. – Куда я попала? Сначала снежный человек, теперь вот папуасы какие то… Хочу в Москву! Вот прямо сейчас. Довольно с меня глупостей и подвигов». – Ой! Маруся, слишком увлекшись размышлениями о себе, забылась, повернула голову в ту сторону, где лежал Уф, и испуганно вскрикнула: ёхху исчез! А когда прямо из мешанины трав и опавших листьев на нее с упреком взглянули знакомые желтые глаза с вертикальным зрачком, испугалась еще больше. Испугалась, потому что рыжий великан и не думал никуда исчезать! Он все так же лежал рядом, просто его рыжая шерсть взяла и поменяла цвет, полностью слившись с окружающими растениями. «Ну и ну! Прямо как хамелеон. Так вот почему люди до сих пор не могут поймать ни одного снежного человека». Услышав короткий вскрик Маруси, мясоглоты остановились и начали озираться. До девочки долетели обрывки фраз: – Ша, паца! Секи по углам! – Чё, кипеш? В натуре? – Не, зыри нагнуло. Ништяк. – Так не базлай без темы! Все это густо перемежалось отборной руганью. Не сказать, чтобы Маруся была пай девочкой; она, бывало, и сама могла сгоряча отпустить такое словечко, что потом приходилось краснеть, оправдываться и извиняться, но сейчас матерная брань мясоглотов ее озадачила и удивила одновременно. «Они – люди? Нормальные люди… Хотя нет, скорее ненормальные. Нормальные люди так не говорят и с дубинами по тайге не бродят. Не зря же большой, сильный, добрый Уф их опасается». Тем временем мясоглоты, не переставая оглядываться, вышли из зарослей на более менее открытое место, и Маруся смогла рассмотреть их во всех подробностях. Все таки это были дикари. Спутанные длинные волосы. Бороды до пупа. Вместо одежды – грязное тряпье и шкуры. Голые руки покрыты синими татуировками, лица разрисованы красной, белой и черной краской. У каждого мясоглота за спиной имелся мешок, на поясе – нож, в руках – дубина или копье. Жуть! Увлекшись наблюдением за охотниками, Маруся приподняла голову, неосторожно задев ветку. Раздался еле слышный на фоне шороха дождевых капель треск, но мясоглотам этого хватило. – Атас! На скачок! На скачок! – завопили они и бросились к тому месту, где прятались Маруся и Уф. – Маруфя, тфоя быстро бегать! – рявкнул ёхху, поднимаясь из травы во весь свой огромный рост. – А ты? – Моя быть тут, – не очень понятно ответил гигант и устремился навстречу мясоглотам. 3 Самой схватки Уфа и дикарей Маруся не видела. И пусть тот, кто нашел бы в себе силы не убежать в подобной ситуации, назовет ее трусихой – она не против. Трусиха и есть. С другой стороны, уже на бегу к девочке пришло понимание: одному ёхху будет проще. |
