– Ни о чем. Я хочу кое-кто сделать.

– Ты ненасытная.

Ее глаза засияли весельем, а улыбка ослепила Джареда.

– Надеюсь, что так. А ты очень против того, чтобы быть женатым на столь требовательной женщине?

Против?

– Да ни черта подобного!

Каланта наклонилась вперед, прикоснувшись грудью к его груди, и стала покачиваться из стороны в сторону. Ее затвердевшие соски терлись о его кожу.

– Я рада.

– Я счастлив, что ты меня хочешь. Твоя любовь избавила меня от роли лорда Чудовище.

Каланта запечатлела на его щеке пылкий поцелуй.

– Думаю, мы в расчете. Твоя любовь избавила меня от роли Ангела.

– Но ты и в самом деле ангел, мой ангел. – Джаред с трудом выговаривал слова, потому что ее шелковая кожа вызывала в нем прилив желания, которое охватывало его всякий раз, когда они оставались вдвоем.

Каланта подняла голову и потянула его на себя, чтобы поцеловать в губы.

– Но твой ангел не должен быть совершенством!

– Твоему мраморному совершенству я предпочту страсть, – поклялся Джаред.

И она одарила его этой страстью. Они любили друг друга; их тела выражали всю глубину чувств, слишком сильных для слов. А потом Джаред прижал жену к себе и подумал, что провести жизнь с ангелом – все равно что получить свой кусочек рая на земле.

Эпилог

Рейвен-Холл Лето 1828 года

Джаред на руках отнес Каланту в гостиную и усадил на кушетку в дальнем углу комнаты, у окна.

– Я не думаю, что это такая уж хорошая идея, mon ange. – Она улыбнулась ему, даже и не пытаясь скрыть, как ее забавляет такое сверхзаботливое отношение.

– Со мной все будет в порядке. Анне Элизабет уже исполнилась целая неделя, и я не желаю оставаться в постели.

Джаред фыркнул.

– Можно подумать, ты вообще лежала в постели. Через день после рождения дочери я застал тебя в оранжерее – ты подрезала розы, одетая в одну ночную рубашку.

– Ну, уж тут я не виновата. Это же ты велел Дженни не разрешать мне одеваться.

– Я думал, это удержит тебя и ты не будешь выскакивать из постели без разрешения доктора, как это было с Маркусом. – Хмуро сдвинутые брови Джареда не могли скрыть теплой любви, светившейся в его прекрасных темных глазах.

– Вообще-то я думала, что ты уже понял – твоя жена точно такая же упрямица, как и ты, – заметила Айрис, сидевшая рядом.

Она снова была беременна и на этот раз так и светилась радостью и весельем. Эштон стоял позади жены, по-хозяйски положив ей руку на плечо. Их трехлетний сынишка играл в палочки с Дэвидом, Дианной и Ханной на ковре перед камином, а Маркус строил что-то из кубиков у ног тети Теи. Тея и Дрейк вдвоем сидели на небольшом диванчике в нескольких футах от Каланты.

Вся семья собралась, чтобы полюбоваться на новорожденную дочь Каланты и Джареда. Все, кроме лорда и леди Лэнгли. Каланта никогда с ними не встречалась, поскольку их жизнь на континенте превратилась в бессрочную ссылку.

– Не называй меня упрямым. Это не я настоял на поездке к родственникам всего за несколько недель до родов, – сердито сказал Джаред.

– Ты, дорогой братец, просто не можешь рожать, – усмехнулась Тея.

Каланта поправила одеяльце на Анне.

– Это не помешало ему настоять на своем присутствии в комнате при родах Анны.

– По крайней мере на этот раз он не упал в обморок, – бросил Дрейк. На скулах Джареда выступили красные пятна.

– Я не падал в обморок, когда родился Маркус. У меня просто закружилась голова.