– Ты видишь, где на карте написано «деревня»?

– Да.

– Там антропофаги. Но карта уже старая, и, может быть, они давно перебрались на новое место.

Мгновенно на месте Сагорна оказался Андор.

– Вряд ли! В этих местах мало воды. Поселения расположены вдоль ручьев. – Это был голос Андора, излагавший выводы Сагорна.

Гатмор сердито проворчал в темноту, не видя, что старый ученый уже снова сменил Андора.

– Какая разница? – воскликнул капитан. – Мы проскочим мимо них, где бы они ни были. Пролив слишком узок. Входить туда карта не советует, но у нас нет выбора. Нам надо проскользнуть по нему как можно тише и достигнуть форта прежде, чем дикари об этом узнают. Иначе нас захватят в самом узком месте, а у антропофагов на завтрак будет пирог с фавном. А выбравшись оттуда, мы окажемся в чистых водах. Все ясно?

– Да, сэр. Как близко к отмели вы хотите пройти, капитан? Похоже, нас относит туда. Гатмор яростно выругался.

Рэп зевал без остановки. Усевшись, он мгновенно заснул бы и потому прислонился к перилам между Гнурром и капитаном и отдавал приказы. Это выглядело бы забавно, если бы кому-нибудь пришло в голову смеяться. Рэп сообщил, когда «Танцор гроз» вошел в пролив, и тогда парус спустили и взялись за весла. Как объяснили Рэпу, ветра в узких проливах непредсказуемы. Гатмор отобрал шестнадцать самых умелых гребцов и велел как следует смазать уключины. Из остальной команды мало кто мог даже стоять, и среди них только Балласт и Маленький Цыпленок умели обращаться с оружием. Если антропофаги решат атаковать, корабль станет для них легкой добычей.

Только Рэп замечал, как Андор и Сагорн менялись местами в темноте. Хитрый старый ученый больше не подал ни одной дельной мысли.

Пролив повернул вправо. Он оказался гораздо шире, чем выглядел на карте. Поначалу «Танцор гроз» норовил отплыть к берегу под порывом встречного ветра, и Рэпу растолковали что он должен показать, куда грести команде, чтобы корабль повернулся под определенным углом. Фавн держал свернутую карту в руках, медленно поворачивая ее, чтобы видеть пролив прямо перед собой. Впереди появился очередной поворот, ветер, притих, и корабль начал вести себя почти так же, как лошадь.

Голова Рэпа то и дело падала на грудь, колени подгибались. Он с трудом заставлял себя выпрямиться. Вести корабль по проливу было гораздо легче, чем спускать повозку с холма в Краснегаре, но не настолько легко, чтобы заниматься этим во сне.

– Деревня вон там!

До сих пор карта была верной. Рэп сомневался, что Гатмор видит, куда он показывает рукой. На небе не появилось ни единой звезды, ночь была такой черной, какой только может быть ночь.

– Тсс! Над водой звуки разносятся очень далеко.

– Да, господин, – понизив голос, произнес Рэп. – Мы слишком близко подошли к этому берегу – высокие холмы преграждали путь шторму, который, должно быть, уже разыгрался в открытом море, но шум волн впереди означал сильный ветер.

Капитан налег на штурвал.

– Течение. А у тебя неплохо получается, парень.

– И вам приходится нелегко, – со внезапным прозрением произнес Рэп.

– Нелегко? – горьким шепотом отозвался джотунн. – Нелегко вести корабль в темноте по Ногидам, слушая указания сухопутного молокососа? Да я бы скорее вырвал себе все ногти – да, я не шучу. Все ногти до единого.

– Я не сомневаюсь в этом, капитан. Еще немного левее. Гатмор передернулся, пробормотал:

– Два румба влево, – и налег на руль.

Гнурр растянулся у ног Рэпа, слишком ослабев, чтобы стоять. Он либо спал, либо был без сознания.

Корабль медленно продвигался вперед. Даже на нем едва можно было различить плеск весел. Вероятно, у гребцов имелся некоторый опыт, как проскользнуть на лодке в темноте, но расспрашивать их было бы неразумно.