— Иван Семеныч, бог с вами, — шептали голоса. — Все мы под богом ходим… Конечно, жить бы, радоваться Анисье Ивановне надо было, да только и там, видно, хороших людей тоже нужно.

На мгновение, всего на одно мгновение в этих людях проснулось то совестливое и хорошее чувство, которое делает человека человеком. Нераскаянные грешники, до краев преисполненные всякой неправдой, точно почувствовали невидимое присутствие чистой души, которая пронеслась над их головами, как дыхание весеннего ветра… А Иван Семеныч все рыдал и рыдал, неутешно и горько, как ребенок, просветленный своим отцовским горем. Старик Чиков тоже плакал, а другие смущенно кусали губы, стараясь удержаться.

— Неужели ей нужно было умереть, чтобы… чтобы… — шептал Иван Семеныч, тронутый этим сочувствием. — Нет, она не умерла… Это вздор! Я не хочу… я не могу… Она здесь… я это чувствую.

Таинственный незнакомец остался на Симских приисках навсегда, прикованный к этому роковому месту дорогими для него могилами. Он так страдал и мучился, что его враги, желавшие ему всякого зла, теперь ухаживали за ним, как за ребенком. Из здорового, краснощекого мужчины в полгода он превратился в седого старика и едва ходил, опираясь на палку.

— Она здесь, она с нами… — повторял он, часто прислушиваясь к незаметному для других шороху.

1888

ПРИМЕЧАНИЯ

Впервые опубликован в газете «Саратовский листок» 1888, No№ 264, 265, 267, 270. Включен автором в состав «Сибирских рассказов» в 1905 г. Печатается по тексту: «Сибирские рассказы», т. IV, М., 1905. Рукопись (с пометой: «1888 г.») хранится в Свердловском областном архиве.