Элизабет шутливо ударила ее по руке.

– Да, дорогая, ты так неотразима, что мужчины ломятся к нам в дом, чтобы хоть одним глазком взглянуть на тебя. Ты ведь почти так же красива, как и я. – Элизабет, подражая Джессике, тоже приняла позу «роковой женщины».

– Так же красива, как и ты, Лиз? – спросила Джессика с притворным изумлением. – Этого не может быть! – Сестры повалились на кровать со взрывом хохота.

– Ну вот, совсем другое дело, – сказала, все еще смеясь, Джессика и в свою очередь шутливо хлопнула ее по плечу. – А то в последнее время ты ходишь с такой мрачной миной на лице, просто тоска берет смотреть на тебя. Правда, глядя на твою физиономию, можно было подумать, что завтра для тебя настанет конец света.

Эти слова Джессики тут же напомнили Элизабет о том, что не давало ей покоя весь день.

«Не завтра, – подумала она, – а сегодня. И не для меня, а для Инид». Лицо ее опять стало грустным.

Джессика стукнула себя по лбу тыльной стороной ладони.

– Ну что у меня за язык! – сказала она. – Лиз, извини. Я не хотела, чтобы ты снова впала в меланхолию, но теперь-то что тебя так гнетет? Ты ведь разделалась с этой дополнительной работой для «Оракула», разве нет?

Лицо Элизабет несколько просветлело.

– Да, я скоро отнесу Пенни сигнальный экземпляр, и он выглядит превосходно, хотя, может быть, и не мне судить об этом. Хочешь взглянуть? – Она протянула газетные листки Джессике, надеясь, что та не будет допытываться до истинной причины ее плохого настроения. Даже если бы Элизабет и могла рассказать кому-нибудь о том, что ее волнует, то уж во всяком случае не Джессике: ведь сестра не посочувствует Инид – на это не было ни малейшего шанса.

Элизабет потихоньку облегченно вздохнула, когда Джессика взяла газету и стала ее просматривать. Теперь, может быть, она перестанет приставать к ней с расспросами.

Джессика без всякого внимания пробежала глазами новости и остановилась на «Глазах и ушах», колонке школьных сплетен, которую писала ее Элизабет. Эту часть газеты Джессика любила больше всего и не упускала возможности с гордостью упомянуть при случае, что автором этой колонки была ее сестра.

– Хммм, – задумчиво произнесла она, – этот новый чемпион по плаванию – это ведь Джейми Дункан, недавно приехавший сюда из Флориды? А почему ты раньше не рассказала мне о нем и об Эмили Майер?

– Ты меня не спрашивала, – спокойно ответила Элизабет. – К тому же сейчас ты узнала об этом.

– Как могло у них это случиться так быстро? – спросила Джессика.

– Похоже на то, что Джейми был полностью покорен, увидев Эмили в группе «Друиды», она исполняла партию барабана, – объяснила сестре Элизабет.

«Друиды» были самым популярным в этих местах школьным оркестром, которому прочили большое будущее.

– После концерта он отправился за кулисы, познакомился с ней, ну а дальше...

Джессика тихонько присвистнула.

– Он время попусту не теряет, этот Джейми. – Задумавшись на мгновение, Джессика с любопытством взглянула на Элизабет. – Знаешь, Лиз, иногда ты меня просто поражаешь. Я хочу сказать, что ты ведь никогда не сплетничаешь, не обращаешь внимания на всякие дурацкие слухи, но как-то незаметно ухитряешься все знать. Как тебе это удается? – В словах Джессики послышалось восхищение.

Элизабет скромно пожала плечами.

– В этом и состоит работа журналиста, – ответила она. – Ты же знаешь все эти речевки и все, что вы делаете в команде болельщиц; а я должна знать все, что происходит в школе, раз я работаю в «Оракуле».

– Все равно это не объясняет, как ты это делаешь, – заметила Джессика.