– Ты не позволишь мне отговорить тебя?

Он покачал головой.

– Тогда можно спросить, где ты собираешься спать?

– Я подгоню джип поближе к дому и лягу в нем. – Он повернулся к двери. – Увидимся утром.

Она неожиданно засмеялась, и он обернулся через плечо, нахмурясь.

– Что здесь смешного?

– Я вдруг подумала о тысячах кроватей в тысячах спален во всех твоих гостиницах. – Ее глаза играли. – И вот теперь тебе, бедняге, негде преклонить усталую голову.

– Чему ты радуешься?

– Я не радуюсь. Я думаю, что ты полный идиот. Отказываешься от комфортабельной ночи.

– Спасибо. – Кэм открыл дверь. – Уверяю тебя, я слишком устал и настолько жалок, что не смогу доставить удовольствие даже тебе.

Нежность, гнев и странная, пронзительная радость спорили в ней, когда она смотрела, как за ним закрывается дверь. И если Кэм вел себя как идиот, она оказалась ничуть не лучше. Соблазнительницей была никудышной, говорила все невпопад, мысли свои выражала неуклюже, как маленькое дитя. По сути, она была до глубины души тронута рыцарским отношением Кэма, но даже не дала ему этого понять. Дамита с глубоким отвращением к себе вспомнила, как только что смеялась над тем, что ему негде преклонить голову. Невообразимо, что при этом она еще и нравится ему!

Да она не сможет жить дальше без любви Кэма!

Осознание этого ослепило ее внезапностью и ошеломляющей силой. О боже, ведь он, кажется, любит ее! Но за что? С момента их встречи она не выказывала ему ничего, кроме воинственности и дерзости. В самом деле надо быть мазохистом, чтобы находить какое то удовольствие в ее обществе.

Но она может измениться; она научится говорить ласково. Она отбросит свои колючие шипы. Она должна измениться.

Отсутствующим взглядом Дамита уставилась на мерцающие огоньки свечей в канделябре на столе. Не так то просто будет сгладить свои острые углы.

Но ведь она так хочет измениться!

Но ведь Кэм так любит ее!

Глава 8

Дамита быстро шла через низкий кустарник, ее теннисные туфли почти бесшумно ступали по лиственному ковру. Кэм сказал, что подгонит джип поближе, но она шла уже целую вечность, а его все не было видно. Впрочем, из за того, что нервы были на пределе, ей, вероятно, только казалось, что…

– Стой! – Голос Кэма прозвучал внезапно и угрожающе, как удар хлыста. Фары джипа внезапно ослепительно вспыхнули в темноте, заставив ее застыть на месте.

Дамита услышала его сдавленные ругательства.

– Боже, что ты здесь делаешь?

– Испугалась собственных мыслей, – резко ответила она. – Сначала ты оглушил меня, а теперь пытаешься ослепить фарами. – Она подняла руку, прикрывая глаза. – Ты не можешь их выключитъ?

Свет немедленно погас, и Дамита вздохнула с облегчением.

– Так то лучше. А то я уж подумала, что ты мне сейчас устроишь допрос с применением пыток.

– Обязательно. – Голос Кэма был мрачным. – Какого черта ты бродишь одна по лесу? Я пытаюсь охранять тебя от головорезов Белстропа, а ты решаешься выйти из дома на ночную прогулку. У тебя что, совсем отсутствует инстинкт самосохранения?

Она направилась к неясному силуэту джипа.

– Я не прогуливаюсь. Прогулка – это что то бесцельное, а у меня есть цель. Что же касается самосохранения… – Она остановилась рядом с джипом, пытаясь разглядеть лицо Кэма, но под сенью деревьев было слишком темно, и она ощутила только, что он напряжен. – Это часть моего замысла.

– Дамита, сейчас не время выражаться так загадочно.

Она нервно засмеялась:

– Никогда в жизни не была загадочной. И не хочу быть. Если мне что и свойственно, так это излишняя прямота.