|
Следом за ним в машину влез Хесс и уютно устроился на заднем сиденье. – Мертвая женщина в «Ла-Коквилле». Броунинг волнуется, – сообщил Бейглер и погнал машину по магистрали. Хесс недовольно заворчал. – Убийство? – Он мне не сказал, а я не спрашивал. Приедем и увидим. Похоже на то, что Броунинг и вся их компания сегодня не в настроении. – Держу пари, – хмыкнул Хесс, – они захотят убедить нас в том, что труп приполз к ним сам, а они его только нашли. Бейглер вел машину по Променад-стрит. Движение почти замерло. Им встретилось всего несколько машин. – Мы должны разобраться в этом деле, Фред. Броунинг имеет все, с ним считаются, у него много влиятельных друзей. – Если это убийство... – Мы пока не знаем, убийство ли. Ресторан находился в дальнем конце улицы и был окружен подсвеченными деревьями, клумбами и газонами. Три мраморные ступеньки вели к внушительному входу. Сейчас вестибюль освещался лишь несколькими лампочками: ресторан в половине третьего был закрыт. Бейглер и Хесс вышли из машины и, поднявшись по ступенькам, прошли через вращающуюся дверь в элегантный вестибюль. Льюис, худощавый метрдотель – аристократ с виду – ожидал их. Этот самодовольный тип редко волновался. Но сейчас, Бейглер мог в этом поклясться, он трясся от страха. – Сюда, пожалуйста, – указал Льюис и повел детективов во второй вестибюль, из которого они поднялись по лестнице в коврах в большой бар. Здесь их ожидал Гарри Броунинг. Он сидел на высоком стуле у стойки бара с бокалом бренди в руках. В зубах зажата сигара. Лысеющему, плотно сложенному Броунингу было около 55 лет. Его тщательно выбритое лицо бронзовело от загара: богатство, сила и высокомерие читались на нем. – Она здесь, – сказал Броунинг и махнул рукой в конец зала. При тусклом свете детективы едва различили распростертую поперек стола блондинку. На ней было белое вечернее платье с глубоким вырезом на спине. Волосы отливали золотом, только они и выделялись на темном столе. Бейглер обернулся к Броунингу. – Нельзя ли побольше света, мистер Броунинг? Льюис прошел за стойку бара и щелкнул выключателями. Засветились несколько люстр. Бейглер кивнул и подошел к столу. Он дотронулся до плеча красотки. Оно было холодным – Броунинг был прав, когда утверждал, что женщина мертва. Чтобы быть абсолютно уверенным в этом, Бейглер приложил к шее женщины пальцы: пульса не было. – Ее лучше не трогать, пока не придут фотографы, – сказал Хесс. – Я бы хотел, чтобы это... поскорее убрали отсюда, мальчики, – буркнул Броунинг, не вынимая сигары изо рта. – Вы проделаете все необходимое в морге. Давайте команду выносить тело. Если, не дай Бог, что-нибудь пронюхает пресса, мне придется закрыть ресторан. Выносите ее отсюда! – Тело нельзя трогать, пока не будут сделаны снимки, – резко произнес Хесс. – Здесь, возможно, произошло убийство. Броунинг метнул на него пронизывающий взгляд: – А вы кто такой? Бейглер про себя выругал Хесса за несдержанность, а вслух торопливо произнес: – Он специализируется на убийствах, мистер Броунинг. И, конечно, прав. Это может быть убийством... – Самоубийством! – Лицо Броунинга казалось высеченным из гранита. – На полу валяется шприц, а лицо у нее посиневшее. Нужно быть полнейшим идиотом, чтобы не сообразить, что она умерла от слишком большой дозы героина. А теперь выносите ее отсюда! Бейглер взглянул под стол. На ковре лежал шприц для подкожного впрыскивания. Выпрямившись, Бейглер осторожно подхватил двумя руками голову женщины и приподнял ее над столом. |
