— Тело моего отца нашли спустя три года после его исчезновения. Не знаю, известно ли вам об этом. Мне об этом сообщил работник социальной службы, и я не знаю, имеет ли полиция к этому какое-то отношение. Полагаю, был составлен рапорт и дело закрыли? — Я не была уверена, что использую правильную терминологию. Как и многие другие люди, я в свое время посмотрела несколько сериалов о копах. Поэтому сейчас, когда я пыталась делать вид, что знаю, о чем говорю, я испытывала неловкость.

— Я не знал об этом. Соболезную твоей утрате. — Бауэлс склонил голову в знак сожаления.

— Моя… тетя. — Мой голос сорвался. Она не была мне тетей, и я должна была говорить предельно просто и откровенно. — Женщина, которая приютила меня, однажды рассказала мне кое-что, но взяла с меня слово, что полиция ни о чем не узнает. — Я переставала видеть в своих словах смысл.

Детектив молчал, ожидая, когда я продолжу.

— Я не хочу, чтобы у нее были неприятности. Она должна была сама обо всем рассказать, но не сделала этого по своим причинам.

— Тебе нужен адвокат? — мягко поинтересовался Бауэлс.

Я в замешательстве посмотрела на него.

— Нет, думаю, нет. Я не совершала преступления. Я была ребенком. И само собой, не могла в этом возрасте пойти в полицию. И это не касается ни Шерил Шиверс, ни кого бы то ни было, кроме меня. Я хочу узнать информацию о своей матери.

— Насколько я помню, никто не мог ничего сказать о твоей матери.

Я кивнула.

— После того, как нашли тело Джимми Ичхоука, Шерил сказала мне, что он не был моим отцом.

Детектив Бауэлс слегка выпрямился. Мне определенно удалось заинтересовать его.

— Откуда она об этом узнала?

— Она сказала, что Джимми остановился на ночлег на стоянке грузовиков в Рено. Он зашел перекусить в местный ресторан, и пока он ел, напротив него в будке сидела маленькая девочка. Очевидно, до этого она спала, поэтому он ее не видел. Он угостил ее картошкой фри. Она не расплакалась и, очевидно, была очень голодна, потому что ела все, что он предлагал ей. Джимми не отходил от девочки, надеясь, что кто-то придет забрать ее. — Я взглянула на детектива, чьи глаза расширились, так как он уже понял о ком речь.

— Вам бы он понравился. Он был совершенно другим. Джимми не жил так, как жили другие, и был ответственным по-своему. Он был добрым, но вместе с тем очень замкнутым и… скромным. Я так и вижу, как он оглядывается по сторонам, думая, что делать с этим ребенком, но при этом не произносит ни слова. Клянусь вам, он не стал бы обращаться в скорую, даже если бы ему проломили голову топором.

Энди Муди кивнул, слушая меня.

Я остановилась, стараясь собраться с мыслями, однако воспоминания были довольно туманными. Я даже не могла точно сказать, были ли это настоящие воспоминания, или же я просто проигрывала их в своей голове столько раз, что они стали казаться таковыми.

— В конце концов появилась женщина. Джимми подумал, что девочка могла потеряться и самостоятельно забраться в будку. Однако по поведению женщины он понял, что она осознанно оставила девочку в будке, а сама отправилась играть в автоматы.

Не веря своим ушам, детектив покачал головой.

— Этой девочкой была ты.

— Да, — коротко ответила я. Затем я рассказала ему о том, что узнала от Шерил, будто бы Джимми считал, что моя мать следовала за ним всю ночь, а затем подкинула меня в его грузовик. Я также рассказала о том, как он нашел меня на следующее утро, о том, что он тут же меня узнал и не представлял, что делать.

— Спустя несколько дней на стоянке появились листовки с изображением этой женщины и просьбой сообщить информацию о ребенке.