И Нечистый отлично знал его слабости… Знал, а потому, стоило Дэвиду-С'лейну пронюхать, что у Карлоса здесь, в Канде, находится сын, — все кончено… Нет, насколько легче, когда ты один, когда отвечаешь только за себя. Однако были еще и десантники: Майер наотрез отказался возвращаться на Остров без Карлоса.

Кстати, несмотря на свой едва ли не патологический страх за сына, старый разведчик не держал зла на Алекса, потому что понимал: ситуацию спровоцировал сам Михаэль — нельзя столь откровенно топтать человека, который заведомо слабее тебя. А Михаэль и в самом деле его подавлял: стоило ему уйти, и Алекс начал меняться прямо на глазах. Даже почти перестал пить! Впрочем, каким бы образцовым командиром ни являлся Майер, кое-что было не в его власти: слабая ментальная защита подчиненных, например. Здесь уж оказывалась бессильной любая дисциплина.

Конечно, взять под свой защитный барьер еще семерых не составляло особого труда для Карлоса — не составляло до тех пор, пока с ним все было в порядке, однако последние несколько часов разведчик едва удерживал контроль даже над собой.

Все его моральные силы уходили на то, чтобы не потерять сознание, не упасть — не удивительно, что ни следить за чужими мыслями, ни прикрывать разум других Карлос не мог. И теперь, когда он, наконец, снова пришел в себя, оставалось только гадать, что могло случиться — либо уже случилось — за эти самые несколько часов?

Все зависело от того, проверял или не проверял Дэвид ментальный эфир. Нечистый делал это ежедневно в разное время в надежде нащупать жертву, которая, по его расчетам, находилась где-то поблизости, но Карлос всякий раз умело уходил. И вчера, и позавчера, и позапозавчера… — только не сегодня… Сегодня разведчик, к сожалению, ни за что поручиться не мог, хотя, возможно, им повезло, и Дэвид еще не успел провести своего обязательного зондирования.

Карлос посмотрел на своих спутников: десантники по-прежнему сидели вокруг костра; Марта дремала на плече у Алекса. Ни малейшего волнения! Еще бы: с ними находился не кто-нибудь — сам Карлос Алонсо! Легендарный разведчик… Он усмехнулся. Голова все еще немного кружилась, а руки — когда Карлос попробовал подержать их на весу — заметно дрожали. Непривычно. Однако все это можно было пережить, если бы только знать, обнаружил или не обнаружил их присутствие Дэвид. Опять это «если бы»…

И тем не менее, если бы Дэвид вдруг начал свою ежедневную проверку, то все бы как раз и выяснилось… Карлос замер: точно по заказу, в воспринимаемом им мыслительном диапазоне появились знакомые искажения. Нечистый не «закручивал» ментальное пространство в воронку, не «просеивал» его, как это обычно делали менее искушенные адепты Зла, — его поиск напоминал легкое, почти незаметное волнение. Когда ранним утром прохладный воздух разогревается на солнце, он вот так же колеблется, медленно поднимаясь вверх… Впрочем, сегодня в этом не было необходимости: Карлос практически сразу оказался в эпицентре обволакивающих его мыслительных колебаний. Обнаружен?

Сердце дернулось — раз, два — и забилось мелко и неритмично, непривычной, пугающей болью отдаваясь в груди. Несчастное измученное сердце…

— Улетела.

«Голос Яна — значит, живой…» — подумал разведчик и наконец вздохнул, потому что навалившийся на него Онк (а это был как раз он) в этот момент откатился в сторону.

Ральф поймал взгляд гиганта и улыбнулся — Онк приветливо оскалился в ответ.

— Скажите спасибо Риу, — заметив этот обмен любезностями, усмехнулся Ян. — Его стрела попала птице в глаз чуть раньше, чем эта тварь успела сцапать вас обоих. Матка Боска, никогда еще не видел таких здоровенных, — прибавил он, качая головой.