|
То есть любовь, деньги или безумие. Строго говоря, независимо от того, что говорят криминологи, у любого преступления могут быть только названные мотивы: любовь, деньги и безумие. В разделе 2216 безумие определяется терминологическими словами «беспричинно» и «с целью расчленения» – последние, видимо, перенеслись к нам из эпохи доктора Франкенштейна и ему подобных; в настоящее время поголовье безумных ученых весьма сократилось. Тем не менее в этом огромном городе, для которого я трудился на государственной службе, можно раскопать очень много клопов-шизофреников. И нельзя исключить такой вероятности, что какой-нибудь вредный клоп выскочил на секунду на поверхность, укусил и снова спрятался в пружинном матрасе. Если преступление совершил сумасшедший, то мне это неинтересно. Сдвинутые мне наскучили.
Любовь как мотив определяется в этом разделе простыми словами «злой умысел» – последний вместе со злобой и мстительностью составляет обратную сторону любви. Возможно, это был простой случай, когда кто-то, обиженный на семью усопшего, пожелал усугубить горе семьи, похитив покойника. Такое дело мне тоже неинтересно. Что касается денег, о них в разделе говорится в следующих выражениях: «с целью продажи его» и «с целью получения выкупа за возвращение его». Насколько мне было известно, на тот момент не существовало процветающего рынка трупов, и, хотя за мою практику я встречался с тремя-четырьмя похищениями людей, похитители ни разу не требовали выкупа за украденного покойника. По сути я ни разу за двадцать четыре года работы в полиции не сталкивался со случаем похищения тела, и именно поэтому, полагаю, я тотчас сказал Абнеру, что разыщу пропавшего мистера Гибсона. – Но сколько я должен вам заплатить? – спросил Абнер. – За то, чтобы тело снова оказалось у меня завтра к десяти утра? – Почему к десяти? – удивился я. – В десять придут его близкие. Мне надо подготовить покойника. Я не знал, что сказать по поводу гонорара. В нашем городе частному детективу не нужна лицензия, если он не выставляет счета за свои услуги. В конце концов, закон не запрещает быть бесплатным сыщиком. Четверо моих предыдущих клиентов щедро отблагодарили меня за раскрытые дела. Честно говоря, я чувствовал, что оправданно получаю подарки – в качестве компенсации за разочарование, что снова раскрыл очередное дело. Мог ли я сказать Абнеру, что мне для счастья нужно не найти тела мистера Гибсона? Мог ли я сказать ему, что если не справлюсь, то не приму никакого вознаграждения, а, напротив, сам поведу его в лучший ресторан у нас в городе, и мы до рассвета будем пить шампанское, поднимая тосты за превосходство мозгов преступника? – У меня нет разрешения выставлять счет, – сказал я. – Давайте просто надеяться на лучшее. И, воодушевленный, я приступил к делу.
Глава 2
Узкий переулок отделял заднюю сторону морга Абнера от глухой кирпичной стены многоквартирного дома. Одним концом этот переулок выходил на Хэннеси-стрит, всего в нескольких сотнях футов от взломанной двери, а второй его конец был тупиком, он упирался в другую стену. И в ней была дверь, а еще светилось несколько окон на первом этаже. Я подошел и постучал. – Кто там? – спросил женский голос. – Полиция, – ответил я. Это было ложью, но я не вижу вреда во лжи, если она облегчает мне жизнь. Я услышал, как поворачивается ключ в замке. Дверь открылась. За ней стояла женщина – чуть старше сорока, распущенного вида брюнетка в мужском шерстяном банном халате с завязанным поясом и закатанными рукавами. – Что это у вас? – спросила она. Рассмотрев мой золотой полицейский значок, она кивнула. – Можно войти? – в свою очередь спросил я. |
