Он сам никогда не спрашивал, какой смысл! Хорошо, что хватило ума как можно раньше сбежать из дому, в 14 лет начал подрабатывать на заправке, потом убирал столы в пиццерии, мыл лестницу. Ничего, даже полезно, ни от кого не зависел, не оправдывался ни за новый магнитофон, ни за ночные гуляния с девчонками. Только футбол пришлось бросить окончательно.

Нет, одна статья расходов в их семье точно была – каждый год отец уезжал в отпуск. Уезжал капитально, надолго, всегда выбирал какой-нибудь заграничный дорогой курорт с отелями и ресторанами. Помнится, еще малышом, он тоже страстно мечтал поехать, ходил за отцом по пятам, ныл, упрашивал. Так хотелось сбежать от домашней скудости и тоски! И виделся чужой прекрасный мир с роскошными дворцами, лесами и озерами, как в учебнике географии. Конечно, Старик никогда не соглашался. Просто не вступал в переговоры, только смотрел в сторону и молчал. И уезжал всегда один, потому что мама не хотела оставить Михаэля. А может, хотела, но отец не предлагал?

Боже, да он с какой-нибудь бабой ездил! Или с девицей по сопровождению. Только сейчас пришло в голову! Отрывался раз в году, не так глупо, если задуматься. Вот старый хрен! Нет, чего судить зря, про тебя еще не то могут сказать. Неужели мама не догадывалась? Мама – святой человек! Она его всегда только защищала: «Папа тяжело работает, по сменам, на улице. Не забывай, какой у нас климат, разве он не заслужил нормальный отдых?» Отец работал на аварийных вызовах, это правда, часто брал сверхурочные. Ну и что, она сама всю жизнь по сменам отпахала, а никуда дальше Эйлата не выбиралась. Но для отца всегда находила оправдания: «Он хороший преданный человек, просто нуждается в отдыхе. Ты знаешь, как он любит нас всех».

На предмет всех она, конечно, загибала, никакой особой любви отца он не помнил и не ощущал. Но мать Старик, может, и любил, черт его разберет. Например, он часто сидел с ней рядом на кухне, просто сидел и смотрел, как она крутится у плиты, чистит овощи или перебирает крупу. Потом вставал и начинал убирать грязную посуду, выносил пакеты с мусором, до блеска надраивал кухонный стол. И семечки! Мать обожала жареные семечки, целыми днями могла щелкать, как девчонка, но ее рано скрутил остеоартрит, последние годы пальцы почти не сгибались. Ничего удивительного при такой работе, да еще дома инвалид! По вечерам Старик садился на кухне, высыпал семечки из кулька на чистый стол и молча чистил, аккуратно собирая зерна в стеклянную банку. И плотно закрывал специальной крышкой, чтобы не отсырели. Кстати, он все делал молча – работал, обедал, принимал гостей.

Ничего особенного, наше поколение и не таких родителей навидалось, из тех, что пережили Катастрофу.