— Па? — тихо сказал я.

— Все в порядке, сынок, я его вижу.

Поблизости в кустах лежала винтовка в чехле, и отец, продолжая мотыжить, двинулся в том направлении. Однако незнакомец уже приблизился. Он вел в поводу запасную, точнее вьючную, лошадь, которую я раньше не заметил. Наверное, она держалась за его вороным.

Он подъехал к дому, свободно сидя в седле, и я увидел, что у него тоже есть винтовка. Под рукой. Из-под пиджака виднелся краешек кобуры.

Отец был недалеко от дома, но он не стал подходить, встал у куста. Незнакомец подъехал ближе.

— Ничего, если я попрошу у вас попить? Мы приехали издалека.

Отец взял винтовку и зашагал к дому, мотыгу он оставил лежать на земле.

— Пейте сколько угодно, — сказал он. — Дорога небось пыльная.

Черты лица незнакомца разгладились, как будто он собрался улыбнуться. Только мне казалось, что он не очень-то привык улыбаться.

— Да уж, это точно. Похоже, все мои дороги пыльные. — Он мельком огляделся. — Это ранчо Чантри?

— Так его называют.

— Вы Чантри?

— Нет. Когда мы сюда приехали, ранчо уже забросили, а на крыльце лежал мертвец. Мы его похоронили и решили тут остаться. Слишком уж хорошее место, чтобы оно пустовало. — Отец чуть помолчал. — Даже если бы земля не была такой хорошей, я бы все равно остался. Этот Чантри, если это он выстроил ранчо, был настоящим мастером. Жаль было оставлять его дом разрушаться без хозяйской руки.

Мужчина пристально посмотрел на отца:

— Славно сказано. Думаю, Чантри был бы не против.

Он напился из подвешенного у дома бурдюка. Вода была холодной и вкусной; я знал, как приятно пить такую воду после долгой и жаркой дороги.

Отцу незнакомец понравился сразу, я это понял. Он выглядел одиноким и неприветливым, но была в нем и какая-то теплота, будто томившая его дружба искала выхода.

— Можете остаться на ночь, — сказал отец. — Жилья поблизости нет, кроме того, места тут дикие…

— Ну, — заколебался незнакомец, — вообще-то лошадям нужен отдых. Спасибо, мы остаемся.

— Помоги ему, сынок, — сказал отец, — а я пойду поджарю бекон.

Мы отправились в конюшню. Мне она всегда нравилась. Даже в самую жаркую погоду там было прохладно и темно. Стены были толстые, крыша высокая, и мы уже отвели угол под сено, которое накосим осенью. Я люблю запах свежескошенного сена, лошадей, седел и упряжи.

— У вас хорошие лошади, мистер, — сказал я.

Он кивнул, положив руку на спину вороного:

— Да. На хорошую лошадь всегда можно положиться, сынок. Ухаживай за ней, и она выручит тебя из любой беды.

Первой мы расседлали верховую, потом вьючную. Вторая лошадь несла тяжелый груз: еду и одеяла. Судя по весу одеял, в них была спрятана по меньшей мере еще одна винтовка… или две.

Незнакомец чистил лошадей. Он вынул щетку и работал тщательно, вначале с одной, потом с другой.

— И давно вы здесь живете, сынок?

— Приехали ранней весной, и как только почистили в доме, начали сев.

— Почистили? Неужели там был такой беспорядок?

— Нет, сэр, только очень пыльно и все такое. Конечно, там немного похозяйничали, что-то искали…

— Искали?

— Те люди, которые убили хозяина. Они все в доме перевернули. — Я помолчал, подыскивая слова. — Отец не думает, что это были индейцы.

— Почему?

— Мертвеца оставили в одежде, а карманы вывернули. Отец говорит, что индейцы его бы раздели, а ранчо, скорее всего, сожгли.