— Ты будешь делать ход или нят?

Хью удивленно опустил глаза и понял, что уже какое-то время бесцельно крутит в руках царственную гончую. Он поставил ее на клетку и передвинул советника по белой диагонали.

— Извини, — сказал он. — Нужно сосредоточиться на игре.

— Она отвлекает от… — Она закусила губу и подняла взгляд.

— От чего?

— От вхождения на няисследованную территорию.

— Грейстрок знает, что делает. А Фудир — лицензированный картограф.

— Да… — Бан Бриджит передвинула миньона, блокировав советника Хью. — Ну что ж… Ладно. Мое основное имя — Франсин Томпсон. Это ня секрет. Я ня хотела быть Гончей. О, в детстве я читала все эти истории. Об Эфраме Стиле, Мудди Ду и прочих. Но я ня хотела быть в их числе. Я просто хотела быть обычной Франсин Томпсон. Видишь ли, я родилась на Ди Больде, а на этой планете самая главная задача — быть как все. По крайней мере, в Цитадели Пашлика, где мы жили. Я слышала только об общинной солидарности и о том, что «пальцы работают сообща, дабы создать кулак». Что-то вроде этого. Поэтому я готовилась к предназначенной мне карьере и закаляла для нее характер. Я должна была стать фельдшером на Кентлволдских холмах. Хорошая работа, достойная. Поселки на холмах разбросаны далеко друг от друга, и туда нячасто наведываются доктора. Но…

Она заметила, что Хью, будто тайком, передвинул крепость на крайнюю левую клетку. Однако она ожидала такого хода и мгновенно сделала рокировку, защитив своего императора. Хью нахмурился, не сводя глаз с доски.

— Но как бы я ня трудилась над воспитанием характера, — продолжала Гончая, — лечение больных ня приносило мне радости, или, что даже важнее, я ня считала, что смогу выполнять эту работу хорошо. Я думала, что со мной что-то ня так, что мне ня хватает гибкости, чтобы вылепить из себя тот тип человека, который был нужен обществу.

— И что, — спросил Хью, — тебе больше всего нравилось слушать в те дни?

Бан Бриджит закрыла глаза и снова стала юной Франсин Томпсон, сидящей перед телевизором в блоке общинного центра. В «Ковчеге Алпикора» кто-то устроил ужасный поджог. Погибли двести человек.

— Когда детективы поймали ублюдка, который сделал это, обрадовались все, но я была… в экстазе, думаю, это подходящее слово. После этого всякий раз, когда я включала новостной экран или выбирала очередную книжку в библиотеке центра, там говорилось о полиции или, что чаще, о каком-нибудь Гончем. Казалось, сама идея того, чтобы стать Гончей, преследовала и выслеживала меня.

— Не все полицаи достойны подобного восхищения, — заметил Хью. — Народная полиция на Меграноме не стала бы выяснять, действительно ли пойманный совершил поджог. А если бы я попал в руки копов с Нового Шанхая, то меня бы здесь не было.

Словно чтобы сделать свои слова более убедительными, Хью поставил своего советника на место одного из миньонов бан Бриджит и смахнул фигуру с доски.