Я подошла и остановилась так близко и в то же время так далеко, насколько это было возможно. Под текущим по моему телу взглядом стало нечем дышать, словно я шагнула в огонь. Несколько долгих минут, пока он меня рассматривал, я не имела права ни пошевелиться, ни заговорить. Даже не вздрогнула, когда Даармархский поднялся из кресла, вырастая надо мной.

– Я спрошу всего один раз, – коротко произнес он, и пальцы легли на мой подбородок.

Прикосновение отозвалось внутри дикой огненной бурей, особенно когда его ладонь скользнула по моей шее, повторяя узор таэрран.

– Кто. Когда. За что.

Признаваться нельзя (Даармархский может о нас известить ильеррцев, а это означает бесчестие для меня и смерть для Сарра), но и лгать – тоже. Остается говорить полуправду.

– Пошла против воли правителя. Отказалась выходить замуж.

После смерти отца Горрхат и впрямь предложил мне такой выбор. Стать его супругой, отказаться от семьи, предать всех, кто был мне дорог. Я плюнула ему в лицо, а на следующий день на городской площади на меня надели таэрран.

– Почему?

Потому что он убил нашего отца. Потому что благодаря ему Ильерра захлебнулась кровью драконов. Потому что он тварь, каких свет не видывал.

– Он мне отвратителен.

– Строптивая. – Пальцы коснулись моих губ в собственническом жесте. – Долг женщины подчиняться мужчине.

Откровенно говоря, я и есть собственность. Все на этих землях собственность этого мужчины, но от подобного обращения все внутри переворачивалось. Хотелось отбросить его руку, с удовольствием наблюдая, как выражение превосходства на смуглом лице уступает место удивлению, но… у меня был Сарр. Поэтому я посмотрела ему в глаза и ответила:

– Не привыкла подчиняться тем, кого не считаю достойным.

В глазах полыхнул огонь, до этой минуты приглушенный, прикрытый цветом темной как ночь радужки. Сейчас в его взгляде плескалось алое пламя. Оно растекалось от ободка, напоминая обруч на арене, в который я падала каждый раз, словно в первый.

– Не захотела быть женой, – жестко произнес Даармархский, – будешь наложницей.

Что?!

– Иртханесса не может стать наложницей. – Я вскинула голову.

– Ты от своего происхождения отказалась. – Теперь этот взгляд не просто обжигал, он давил. – Судя по вязи, таэрран тебе надели на всю жизнь, девочка, а значит, ты больше не одна из нас.

Ярость закипела в венах вместо огня. Пусть я лишена пламени, но я – не безродная! Кем бы я ни была, он не имеет права так со мной поступать.

– Вы не имеете права так ко мне относиться, – жестко произнесла я. – Я…

– Замолчи.

Приказ ударил пощечиной. Пока еще не приказ иртхана, подчиняющий и лишающий воли, но приказ повелителя.

– Поедешь со мной. У тебя есть полчаса на сборы, после этого за тобой придут.

Я смотрела, как он идет к выходу из шатра. Смотрела, не в силах поверить в то, что случилось. Смотрела и пыталась понять, что мне теперь делать.

Бежать?

Но куда? Даармархская пустошь раскинулась на все четыре стороны Огненных земель, и больше ее нет. Ильерра по сравнению с ней – крохотный клочок земли, укрытый за грядой Роленджийских гор, но туда мне нельзя. Снова скрываться, прятаться в обозах купцов-караванщиков, бесконечно снующих под землей, как рруны? И что дальше?

Ответ пришел раньше, чем за Даармархским сомкнулся полог шатра: бежать и стать женой Эргана. По закону жена не может стать наложницей. Не так я хотела, чтобы все это случилось, но выбора у меня нет. Да и к чему сомневаться, если я все для себя решила до того, как переступила порог шатра.