— Значит, сопротивлялась?

— Без сомнения, хотя… Видишь вон там, на берегу след характерный? Она оттуда сверзилась, и, похоже, не сама. Оттого вырывалась и брыкалась, как могла. Ногти сломаны, под ними грязь и пара ниточек синеньких. Ну, и ходил кто-то по берегу в спортивной обуви типа кроссовок или кед. Ребристая подошва, без каблука. Я у свидетеля то на башмаки глянул и на всякий случай слепок взял, но он в сапогах, и размер другой — меньше.

— Кирилл Сергеевич, — крикнул сверху Семенов, — она, похоже, тут бежала. Тут следы в глине. И мужские отпечатки тоже есть…

— Посмотри, откуда они ведут, — сложив руки рупором, заорал я. — Может, найдешь чего… Жора, а девочку не поимели перед удушением?

— Да откуда ж я знаю? — измученно произнес Милованов, всем телом изображая умирающего лебедя. — Она ж в воде лежала. Если что и было на ней, то все смыто. Более подробно в морге.

— А предварительно?

— А ты не торгуйся, — высокомерно парировал Жора, но потом, добавил мягче. — Если чего и было, то, скорее всего добровольно. Бельишко на ней целое, не похоже, чтобы его снимали. Убили ее тут, вне всякого сомнения.

Над обрывом показалась тощая женщина в синем мундире и черной папкой под мышкой. Она недовольно поглядела вниз, а затем отправилась к спуску, осторожно спускаясь по влажной глине.

— Прокуратура прибыла, — сварливо прокомментировал Жора. Женщина неловко взмахнула руками и приземлилась на пятую точку. Участковый, до сего момента столбом стоявший рядом со спуском, встрепенулся и поспешил даме на помощь. Женщина, цедя сквозь зубы приглушенные ругательства, неуклюже поднялась с земли и попыталась отряхнуть юбку. Оценив тщетность своих усилий, дама, высоко поднимая ноги, словно цапля, направилась вниз. Протянув руку с растопыренными грязными пальцами участковому, она наконец-то обрела точку опоры. Мне, вымазавшемуся до самых бровей, ее передвижения доставили искреннее удовольствие.

— Здравствуйте, — неприязненно поздоровалась женщина хриплым, словно простуженным голосом. — Ну, где клиент?

— Я покажу, — произнес я, изо всех сил стараясь быть галантным. Следовательница симпатии не вызвала. Видеть ее приходилось впервые, она совершенно не подходила под мои представления об идеале красоты. Худая, нескладная, сорокалетняя баба, с грязными волосами, почти полным отсутствием макияжа, только губы мазнуты противной фиолетовой помадой, отчего выглядели ничуть не лучше, чем у покойницы на берегу.

— Труп криминальный? — осведомилась следовательница, отказавшись от предложенной мною руки. Вместо этого она, бегло взглянув на тело, подошла к воде и сполоснула руки.

— Безусловно криминальный, — вздохнул Милованов. — Я ее уже осмотрел. Будем протокол составлять?

— Будем, — кивнула женщина. — Найдите мне на что сесть…

У рыбака, вытягивавшего шею в тщетной попытке разглядеть происходящее с того места, куда его оттеснил участковый, спешно реквизировали складной стульчик. Дама в синем мундире заботливо подстелила на стул пару листков бумаги и уселась на них своим вымазанным в глине задом. Милованов подошел к трупу ближе и забубнил:

— …Тело было обнаружено частично лежащим в водоеме верхней частью туловища, головой под водой лицом вниз. Руки вытянуты вертикально вперед. Левая нога согнута в колене…

Я отошел в сторону, где скучал оперативник, сдерживавший набежавших горожан. Несмотря на то, что место было не особенно проходным, желающих посмотреть на свежего покойника набралось немало.