– Пошли! – Он залпом выпил свой напиток и встал. – Тут есть озеро, если пройти минут двадцать. Настоящее, природное, у него берега тиной заросли, и там живая рыба водится! Научишь меня плавать?

– Попробую…

Лион уже тащил меня за собой, тараторя без умолку:

– Я отца прошу научить меня, а он говорит, что времени нет. Только, по‑моему, он сам плавать не умеет, у нас на станции было два бассейна, но оба мелкие совсем. Я тебя тоже чему‑нибудь научу, хочешь? Как драться при низкой гравитации, например. Есть такая специальная борьба. А почему у тебя лицо в пятнах, это тоже мутация или болезнь?

– Это аллергия.

– А, у меня была когда‑то на шоколад и апельсины. Вот гадость, да? Почему именно на шоколад и апельсины, пусть бы на цветную капусту или молоко…

* * *

К вечеру я понял, что у меня появился новый друг.

Конечно, за один день я Лиона плавать не научил, но у берега он уже держался на воде. И мы позагорали и решили сделать это место нашим общим штабом, пока будем жить в мотеле. Лион сказал, что в мотеле есть еще три семьи, ожидающие получение вида на жительство, но в одной дети совсем мелкие, в другой вообще младенец, а в третьей пацан – толстый слюнтяй, который ни с кем не хочет разговаривать и всюду таскается за своей мамочкой.

Мы похвастались друг другу шунтами – у Лиона был куда лучше, со встроенным радиопередатчиком, так что ему не нужно втыкать кабель попусту ради всякой мелочи. Но зато я рассказал, что летал на корабле расчетным модулем, и Лион совсем скис. Это было настоящее приключение, не то что прилететь вместе с мамой и папой на пассажирском корабле.

С родителями его я тоже познакомился. Кажется, они обрадовались, что мы с Лионом подружились, и очень посочувствовали, что у меня такие проблемы с получением гражданства. Мы посидели у настоящего костра, меня накормили вкусным жареным мясом прямо с огня, а потом пообещали, что через несколько дней возьмут посмотреть столицу – вместе с Лионом. Его брат и сестра оказались еще мелкими и глупыми, но их быстро уложили спать, и они почти нам не мешали.

В свой домик я пошел уже совсем поздно. Мне хотелось попросить, чтобы Лиона отпустили со мной – мы бы еще о многом поболтали, но я постеснялся.

И наверное, это было хорошо, потому что, когда я вошел в домик, на экране видеофона горел сигнал вызова.

Первая моя мысль была совсем глупой. Я решил, что министерство по делам миграций рассмотрело все‑таки прошение досрочно.

Но вызывал меня капитан Стась. Когда я нажал кнопку приема, он появился на экране почти сразу. Какой‑то очень подавленный и загруженный, даже недоуменно поморщился, глядя на меня. Потом спросил:

– Как самочувствие, Тиккирей?

– Спасибо, почти все прошло…

Он что, так обо мне беспокоился?

– Ты можешь сейчас подойти в мой коттедж?

Я кивнул.

– Давай, я жду.

Спать мне мигом расхотелось.

Коттедж был такой же, как у меня. Только вещей у капитана Стася имелось куда больше. К терминалу были присоединены какие‑то дополнительные блоки, и они работали с какой‑то информацией.

– Хорошо, что ты поправился… – все так же отвлеченно сказал Стась. – Слушай, Тиккирей, а ты хочешь подзаработать?

Я улыбнулся:

– Хочу, но мне нельзя.

– Если заплачу я, то можно. Я не являюсь гражданином Нового Кувейта, так что наши финансовые отношения не подпадают под закон.

– Правда?

– Я проконсультировался с юристом.

– Я готов! – выпалил я.

Стась погрозил мне пальцем:

– Никогда не соглашайся ни на какие, самые заманчивые предложения, не выяснив детали! Понял?

Я кивнул.